Визит к Прометею - [20]

Теперь уже капитан не скрывал своих эмоций. Ответ Танаева прозвучал, по контрасту, слишком тихо, так что капитан не сразу понял его смысл.

— Прежде чем требовать от меня информацию, не лучше ли сначала поделиться своей? У меня тоже есть к вам целый ряд вопросов!

— Вы не в том положении, чтобы задавать мне вопросы! — рявкнул капитан и удалился. Возможно, ему хотелось хлопнуть дверью, чтобы достойно завершить беседу с этим наглым и опасным пришельцем, но хлопка не получилось. С легким чмоканьем стена расступилась перед капитаном, приоткрыв отверстие овальной формы, которое исчезло, едва капитан оказался за пределами стены.

При этом внимательно наблюдавшему за его действиями Танаеву не удалось заметить никаких механизмов и никаких действий со стороны капитана, похожих на включение таких механизмов.

Это наблюдение было важно для Танаева, так как могло помочь выбраться из ратуши, превратившейся для него в камеру. Но, сколько он ни ощупывал и ни толкал стену, он ничего не добился. Ему не удалось найти в ней ни малейшего следа прохода, а сама стена производила странное впечатление своей податливостью, словно была сделана из резины.

Отчаявшись добиться успеха, он прекратил свои попытки и уселся на скамью, теплую и слегка пружинящую. Определенно материал этих стен и скамьи не был похож на камень. Хотя с виду не отличался от зауряднейшего бетона. Раздумывать над причиной появления здесь столь необычного камня он не стал, как всегда, стараясь вначале выделить из полученной информации самое важное.

Какое-то заключение о том, кто такие — жители этого проклятого города, он все же мог сделать. Колонисты из какой-то неудачной экспедиции по освоению отдаленных планет. Вернее, их потомки, все еще пытающиеся сохранить память о доме и ожидающие чудесного избавления из западни, в которую когда-то угодили, так же, как и он сам, может быть, даже не без помощи тех же самых «черненьких» доброжелателей.

Обхватив голову руками, Танаев тяжело вздохнул. Сильно хотелось пить, но с этим он умел бороться, ограничивая желания своего тела до минимума. Гораздо хуже было другое — сомнения, глодавшие его изнутри. Что, если он ошибся, выбрал неверный путь и попал в ловушку к тем самым силам, против которых боролся?

В том, что посланцы Хорста управляют проклятым городом, он уже почти не сомневался, да и не ждал ничего другого. Тот, к кому он так стремился, чья огромная мощь только и способна остановить нашествие, находится где-то здесь, на самом дне этого черного царства. Танаев краешком сознания все время чувствовал присутствие его могучей силы.

«Дай мне знак, что я на верном пути!» — беззвучно прошептал он, совершенно не надеясь, что его услышат, и, уж конечно, не рассчитывая на ответ. Но, вопреки всему, как это иногда бывает в тех немногих случаях, когда соединенные вместе желание и воля становятся сильнее обстоятельств, ответ пришел.

Внутренняя дверь, ведущая из небольшого помещения, отгороженного от центральной комнаты башни, распахнулась, и на пороге появился тот молодой страж, который недавно сопровождал капитана и так любил задавать вопросы.

В руках он держал небольшой поднос, на котором стоял кувшин с водой и лежала краюха хлеба. Вид этого подноса заставил Танаева мгновенно забыть обо всем. Он жадно приник к кувшину.

— Мне приказано отобрать у вас оружие! — проговорил юноша, кивнув на сломанный меч Танаева, до сих пор вызывающе висевший у него на поясе.

— Выходит, я арестован? — спросил Танаев, с трудом оторвавшись от кувшина.

— Нет. И оружие забирать я у вас не стану! Может быть, вы и в самом деле Иностранник, тогда вы найдете способ выйти отсюда и оружие вам пригодится!

Страж вышел, а Танаев подумал: «Вот он, ответ, которого я ждал!» Он достал из-за пояса меч и приложил его лезвие к стене, той стороной, где напыление шунгита было потолще.

В этом месте мгновенно вспыхнула изогнутая огненная линия, словно перечеркнувшая стену сверху донизу. Больше ничего не произошло, ни звука удара, ни треска, вообще ничего — только эта медленно остывающая линия, которая быстро гасла и уже с трудом угадывалась в полумраке башни. Промедли он еще минуту, и линия могла исчезнуть совсем, и кто его знает, появится ли она снова! Действие шунгита почти всегда было непредсказуемо. Танаев приблизился к стене вплотную, вытянув перед собой руку, словно хотел схватить огненную гостью, удержать ее, превратить во что-то более вещественное, и лишь зашипел от резкой боли ожога.

Но от этого бесполезного с виду прикосновения живой человеческой руки все же был какой-то толк. Стена в том месте, где с ней соприкоснулась его ладонь, чуть прогнулась, и на месте огненной линии появилась вполне ощутимая трещинка.

Он приник к ней, стараясь определить, какое помещение находится за стеной, и увидел, что там была улица... Неожиданно из трещины до него донесся шепот:

— Продолжай попытки! Не сдавайся! Дом должен уступить твоему желанию, если ты будешь настойчив! Он живой и понимает, что тебе нужно!

— Кто ты? — спросил Танаев пустоту за стеной.

Ответа не было, но теперь он знал, как можно обрести выход из своей темницы! Он разбежался и расчетливо ударил всей тяжестью своего тела в то место, где трещина была наиболее яркой. Стена дрогнула, слегка выгибаясь наружу.