Вива Гевара! - [51]

Плерфуа шумно вздохнул.

– Послушайте, мы, конечно, постараемся накрыть его без лишней пальбы. И первыми стрелять не станем. Если через двадцать минут этого типа не приведут ко мне, вице-президент, не останавливаясь, поедет в посольство.

Эсперенца едва слышно проговорила:

– Он в Корасон-де-Хесус. Анджел наверняка в доме, потому что еще вчера спрятал там винтовку.

Плерфуа повернулся к одному из сотрудников Дигепола.

– Немедленно обыскать здание! Тот покачал головой:

– Сеньор, это одно из самых крупных зданий Каракаса. Там огромное количество кабинетов и сотни окон. Чтобы тщательно обыскать его, понадобится не меньше часа. К этому времени кортеж давно уже прибудет на место. К тому же сегодня выходной, и все кабинеты закрыты.

Ральф Плерфуа мгновенно показался постаревшим на двадцать лет.

– Все, – обреченно сказал он. – Не успеем. Я останавливаю кортеж.

– У меня идея, – сказал вдруг Малко. – Он наверняка затаился у окна. Что, если попробовать засечь его в бинокль из окон на противоположной стороне? А кортеж вы еще успеете остановить.

Ральф с надеждой ухватился за этот простой план. Ему, похоже, уже представлялось, как его назначают вице-консулом на Богом забытый остров Пасхи...

Глава 20

Окна здания Корасон-де-Хесус – одного из самых высоких в Каракасе домов – ослепительно сверкали на солнце. Это был один из четырех огромных корпусов, построенных на пересечении проспекта Симона Боливара и улицы Фуэрзас-Армадас.

Ральф, Малко, Эсперенца, четверо одетых в штатское сотрудников Дигепола и оба телохранителя стояли у окна в доме напротив.

У Криса Джонса и Милтона Брабека были в руках винтовки с оптическим прицелом – полуавтоматические «гарранды». На животе одного из штатских болтался огромный морской бинокль.

Внизу их здание окружала цепь солдат. Больше всего охранников скопилось у небольшой трибуны, с которой в присутствии мэра города должен был произнести свою речь вице-президент Соединенных Штатов Америки.

Эту трибуну можно было запросто обстрелять из любого окна здания Корасон-де-Хесус. Такому опытному стрелку, как Хосе Анджел, понадобилось бы всего несколько секунд, чтобы выглянуть, прицелиться и выстрелить.

Опершись на подоконник, Ральф Плерфуа напряженно всматривался в окна стоящего напротив здания. Оперативная группа уже начала обыскивать огромную бетонную постройку, но в группе было слишком мало людей.

Эсперенца молчала. Ее руки были по-прежнему скованы наручниками, и она послушно ходила за полицейским, водившим ее на цепи, словно хищного зверя.

– Давайте спустимся на несколько этажей, – предложил Малко. – Вряд ли он забрался так высоко: сверху неудобно целиться.

Через четверть часа раздраженные и отчаявшиеся, они уже спустились до седьмого этажа. Все окна напротив были закрыты; здание казалось совершенно пустым.

– Еще десять минут, и я все отменяю, – проронил Ральф Плерфуа.

Толпа на улице постепенно росла. Первые ряды почти целиком состояли из подкупленных сладостями школьников, за ними пестрела шеренга солдат в парадной форме. Движение на проспекте Боливара перекрыли, и оркестр вдохновенно играл гимн «Либертадор», заметно напоминающий фрагмент из оперы «Доктор Живаго». Об авторских правах в Венесуэле никто никогда не слыхал.

Среди официальных лиц стояла маленькая девочка, одетая в белое платье. Она держала перед собой на красной подушечке небольшую статуэтку Святой Девы – символический дар вице-президенту от церковных школ Каракаса.

Прислушавшись, можно было уловить доносившийся с северо-запада вой сирен приближающегося кортежа.

– Он обязательно покажется в окне, – уверенно произнес Малко. – Хотя бы для того, чтобы определить, где находится трибуна. И сделает это до прибытия кортежа. У нас еще будет время вмешаться.

Ральф покачал головой.

– А если он выстрелит с ходу, прицелившись в последний момент? Когда вы будете писать отчет вместо меня и обязательно отметите, что знали о покушении, но ничего не предприняли! Нет уж! Я отменяю остановку вице-президента. Пусть лучше горожане услышат эту речь по телевидению.

Самый старший из штатских вмиг позеленел от злости. Если это произойдет, начальник службы безопасности живо упечет его за решетку.

– Сеньор Плерфуа, – робко возразил он, – давайте подождем еще немного. Ведь машины еще не появились...

Сирены завыли громче, и через минуту к трибуне подъехал первый мотоциклист эскорта. Ральф включил передатчик.

– Дельта-один, говорит Папа. Где вы находитесь?

– Проезжаем площадь О'Лири, – ответили ему.

– Матерь Божья! – вырвалось у одного из штатских.

Внезапно сердце Малко учащенно забилось: одно из окон седьмого этажа только что приоткрылось.

– По-моему, он там, – тихо сказал Малко американцу, словно человек, находившийся напротив, мог услышать его с расстояния в пятьдесят метров и сквозь два окна.

– Где? – с трудом владея собой, спросил Плерфуа.

– Седьмой этаж, четвертое окно слева.

Послышался двойной металлический щелчок: «гориллы» одновременно вложили патроны в стволы винтовок. Глаза всех устремились на окно седьмого этажа. За ним было пусто. Казалось, окно просто распахнулось от сквозняка.

И вдруг они увидели его.