– Ладно, идём. Не будем терять времени. Кажется, погони пока нет, но кто знает, как скоро нас найдут.
Я ожидал, что сон даст силы. Может, он, конечно, и дал, вот только я этого не заметил. Зато почувствовал, что простудился. Меня знобило, ломило суставы, из носа текло. Ну и естественно, никуда не делась головная боль. Сейчас бы в постель и отпиваться горячим чаем с мёдом, а не шкандыбать в ночи по холоду неизвестно куда.
Идти было не намного легче, чем вчера. Я не знал, что со мной и почему после встречи с «боярином» Крыловым, который чуть не убил меня своими магическими щупальцами, никак не получается нормализовать самочувствие. Приключения с побегом от полиции выдались не вовремя. В своей кровати под присмотром врачевателей я наверняка оклемался бы быстрее.
– Ты хорошо была знакома с моей матушкой? – спросил я у Катрин, решив прояснить некоторые моменты, пока есть подходящее время.
– Первый раз она меня вызвала к себе, когда глава рода дал мне задание наблюдать за тобой. Как я поняла, это была её инициатива. Она попросила своего отца, чтобы тот дал к тебе охрану.
– Получается, она уже тогда боялась, что меня убьют? Так в качестве кого тебя приставили: шпионки или телохранительницы?
– Я не задумывалась над такими вопросами, просто делала, что прикажут. От меня требовалось войти к тебе в доверие и защищать в случае неприятностей. Но Птахины, разумеется, хотели быть в курсе того, что с тобой происходит.
– И как часто подобное практикуется? Я имею ввиду, как часто посылают молодых девушек шпионить за кем-нибудь через постель?
-- Обычное дело, – пожала плечами Катрин. – Ты так спрашиваешь, будто удивлён этим.
– Да это я так... – кажется, я опять выдал своё незнание здешних порядков. – А прежде тебе давали подобные миссии?
– Один раз только. Пару лет назад я полгода жила в поместье дворян Бирковых. Птахины вели с ними торговые дела, и нужны были некоторые сведения.
– И тебе не противно этим заниматься?
– Чем?
– Ну как чем? Ну вот этим. Сношаться по приказу.
Катрин посмотрела на меня, удивлённо приподняв бровь, и задумалась.
– Я не знаю, – наконец, ответила она через минуту. – Не думала об этом. Приказ есть приказ. Не всегда приказывают делать что-то приятное. Но ведь в этом и есть служба.
Мы вышли на дорогу, а точнее сказать, колею, проложенную тракторами. Следы должны были привести нас к населённому пункту, и мы двинулись по ним.
– А когда моя мать рассказала тебе об энергетических чарах? Она сама хоть знала про мою силу?
– Мы несколько раз общались наедине. Потом она постепенно открыла некоторые секреты, когда убедилась, что я не расскажу их главе рода. Она точно не знала, наделён ли ты силой, но предполагала, что это может быть так. Она просила сообщить, если я замечу признаки этого. Но я ни разу не видела их до того дня, когда тебя хотели убить на болоте.
– И про моего настоящего отца ты знала?
– Нет, этого Елена Филипповна не рассказывала. Зато много говорила о том, сколь великим ты станешь, если действительно тебя Бог наградил энергетическими чарами. Она говорила, что если появится новый род, более сильный, чем все остальные, служить ему будет огромная честь. Она хотела, чтобы я стала одной из первых и позаботилась о тебе, потому что у тебя будет много хлопот и потребуется надёжный помощник.
«Вот, значит, кто тебе всю эту чушь внушил, – подумал я. – Выходит, моя матушка тебя целый год обрабатывала, чтобы своему нерадивому сынку опору в жизни воспитать». Слова Катрин были похожи на правду. Я, конечно, понимал, что гипотетически, всё это может быть просто выдуманной историей, а Катрин – хорошей актрисой, но выглядел её рассказ довольно искренним и убедительным.
– И моя мать тебя убедила в том, что ты должна бросить род? Нарушить данную клятву? Пойти на такое бесчестье? – я строго посмотрел на Катрин, решив тоже немного поиграть роль. – Ты предала своих. Почему ты думаешь, что я возьму на службу клятвопреступницу?
Катрин потупилась. Я видел, что слова эти уязвили её.
– Нет, – тихо сказала она. – Елена Филипповна считала, что Птахины отпустят меня сами. Но когда я узнала, что произошёл разрыв с младшей ветвью, и ты встал на её сторону, поняла, что этого не случится. Я решила бежать. Ты прав: это бесчестный поступок. Возможно, я совершила ошибку. Не знаю, смогу ли искупить когда-нибудь этот грех. Но если ты меня не примешь на службу, я не знаю, что дальше делать.
– Надо было думать заранее. Теперь-то что говорить? Как тебя принять, когда ты, во-первых, преступила клятву, во-вторых, находишься в розыске из-за того, что сама же напортачила? Даже если допустить, что я поверю каждому твоему слову, это будет непросто. Как я буду выглядеть в глазах остальных родов? Ты подумала об этом?
Катрин промолчала.
– Так что нет, – продолжал я. – Сомневаюсь, что смогу взять тебя на службу, даже если стану главой рода. Ты не достойна этого.
Катрин не ответила. Мы какое-то время шли молча. Я взглянул на неё и увидел, как по её щеке скатилась слеза. «Не похоже на игру, – отметил я. – Хотя чёрт её знает, конечно». И всё же это было удивительно. Я видел, как Катрин храбро смотрела в лицо смерти, как сохраняла невозмутимость в самых рискованных ситуациях, а теперь расклеилась от такой ерунды.
