Витморт. Играя со смертью - [25]

– Иди сюда. Не бойся. Тут некому причинить тебе вред.

Послушавшись, Сайена взглянула за деревянные бортики и нахмурилась, не понимая, что видит.

– Собака?

На дне лежало животное. Большое, с белой шерстью и прижатыми к голове ушами. Морды не было видно – зверь прятал ее за лапами.

– Волк…

Сайена вздрогнула, отшатнувшись, но женщина поймала ее ладонь, возвращая обратно.

– Нет-нет, ты только притронься. Почувствуй. Послушай.

Словно завороженная, наклонилась, касаясь пальцами белошерстной холки. Ощутила мягкость и тепло. И вдруг, откуда ни возьмись, накатила такая всепоглощающая грусть! Охватила Сайену всю целиком, сжала сердце в тиски и вновь пустила из глаз воду. Она плакала, не понимая причины, но уверенно зная – причина эта стоит слёз.

– Да… Он умирает. Увы. Я нашла его на окраине Северного леса. Везу к знакомой знахарке, возможно, она сможет помочь. Ну, все, хватит…

Старуха потянула ее за локоть. Девушка выпрямилась и отошла. Неожиданно, проблема сорванной свадьбы показалась ничтожной, абсолютно не стоящей переживаний.

– Теперь понимаешь? – тихо проговорила незнакомка. – Пока ты жива и дышишь, еще можно все исправить. Не имеет обратной дороги лишь смерть.

Сайена молчала, невидящим взглядом рассматривая травинки у ног. Наверняка платье выпачкано и безнадежно испорчено. Да и чума с ним!

– Я хочу сделать тебе подарок.

Удивленно вскинула взгляд. Старуха покопошилась в одном из отсеков своей тачки и вернулась, неся небольшую коробку.

– Не надо… Я ведь вас совсем не знаю.

– Разве это так важно? – она открыла крышку и протянула свой дар Сайене, – забирай, он теперь твой. Вижу, что ты не раз будешь нуждаться в его помощи.

Девушка с опаской заглянула внутрь и замерла, удивленно расширив глаза. На светлой ткани сидел… паук! Огромный, черный, мохноногий, с блестящими в свете луны глазами и яркими оранжевыми полосками по всему телу. Он не двигался, словно был чучелом, а не живым существом.

– Вы что! Он же опасен!

– Да, – улыбнулась сумасшедшая бабка. – Очень опасен. Но не для того, кого защищает.

– Нет-нет, я не возьму! Спасибо, конечно, но…

– Как хочешь, – она пожала плечами, присела и поставила коробку в траву. – Я давно собиралась его выпустить. Надеюсь, он справится и без хозяина.

Выпрямилась, подмигнув Сайене, и повернулась уходить.

– Что? Вы его тут оставите?!

– Всего хорошего, милая девочка! У любой уважающей себя колдуньи должен быть магический зверь и познания в зельях. Помни это!

– При чем тут вообще зелья? – Сайена и не пыталась понять бред странной бабульки.

Присела, рассматривая неподвижное животное.

– Бедняга… И что мне с тобой делать?

Он вдруг зашевелил конечностями, шустро выпрыгивая из коробки и взбираясь по подолу свадебного платья. Девушка вскочила, с холодеющей душой наблюдая, как паук пробирается вверх по корсету, щекочет ворсинками на лапах грудь, ключицы и останавливается на плече. Вроде не укусил. Возможно притаился и выжидает удачного случая… А может, он и правда станет ее питомцем.

Это покажет лишь время.

– Сайена! Милая, я сейчас все объясню! – позади раздался голос Рикарда.

Девушка на мгновение прикрыла глаза, прислушиваясь к чувствам. Удивительно – она была спокойна. Обернулась, мотнув головой, чтобы волосы накрыли плечи. Супругу не стоит знакомиться с ее новым другом именно сейчас.

– Не нужно, – улыбнулась, двигаясь навстречу. Рикард выглядел расстроенным и виноватым. – Я все понимаю.

– П-п-правда? – от удивления он встал столбом, явно забывая все, что собирался ей наврать.

– Да, – она оказалась рядом, провела ладонью по его холодной щеке, поднялась на носочки, коротко поцеловала. – Просто организуем еще один праздник. Без церемоний, клятв и незваных гостей. Мне кажется, я не дотанцевала пару-тройку танцев.

Непонимание и шок на лице мужа отразились приятным чувством удовлетворения. Отстранившись, Сайена обошла его и направилась обратно в поместье.

Глава 7. Два ритуала

Интерлюдия

23 года назад.

Было сыро и холодно, с грязно-серого неба срывался мелкий колючий снег. Тягучая тишина нарушалась лишь редкими порывами ветра да поскрипыванием старого металла. На железных качелях во дворе сиротского приюта темнела одинокая фигурка в расстегнутой куртке и без шапки. Редкий родитель пренебрёг бы здоровьем ребенка, отпустив его в таком виде на улицу в конце сурового декабря. Но за этим мальчиком особо печься некому.

Для всех он – круглый сирота шести лет с весьма скверным характером и заурядной внешностью. Темные волосы, льдисто-серые глаза, бледная кожа и безобразный ожог на лопатке в виде отпечатка собачьей лапы, при взгляде на который воспитатели каждый раз вздрагивали. След был ярко красным, будто только что выжженным, хотя зиял на детской коже давно, вызывая в памяти любого, кто на него взглянет, самые страшные ассоциации.

Мальчишка жил в приюте с рождения, но никогда не спрашивал о родителях. Это удивляло воспитателей – он агрессивно реагировал на любые попытки заговорить об этом. После общения с ним, все четыре пары, пожелавшие его усыновить, загадочным образом отказывались от своих намерений и буквально убегали прочь. На все вопросы взрослых, желающих знать правду о том, что происходило в эти минуты, он отвечал глухим молчанием.