Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - [145]
20 июня. С Борисом Заборовым, который приехал на пленэр, и представителем "Джойнта" - по Шагаловскимм местам. "Джойнт" готов издать мои еврейские стихи и "Дневник Шагаловского года". Так я им и поверил!..
27 июня. Был звонок - газета "Вашингтон пост": разговор длился 45 минут, отвечал на вопросы, читал куски из Дневника, стихи, рассказывал историю возвращения Шагала.
4 июля. На открытии фотовыставки Розы Бен-цви "Израиль - мой дом" читал новые стихи. Вел круглый стол "Здесь осталась его душа". Сначала рассказал о телечтениях, потом для "затравки" прочел доклад "Витебск, Марк Шагал и тоталитарная система". Все "раскочегарились" - и пошло-поехало: о музее, о еврейской культуре, о районе застройки, о приобретении картин… Вечером Борис пожаловался мне на горло - и с ним к нам на чай, и Эм его лечила какими-то израильскими снадобьями и вместе пошли на праздник открытия выставки.
5 июля. День на теплоходе по Двине. С Мишей, Борисом и Олегом Сурским на палубе, на берегу. Разговоры о Шагале.
6 июля. У памятника прочел стихи, провел маленький митинг, с Заборовым поставили цветы. И он хорошо сказал, что здесь, на Покровской, "присутствует частица миросозидательной духовной энергии художника Марка Шагала, которая нас объединяет". Закрытие Дней в театре на малой сцене. Читал "Я - из Витебска", "И сказал Шагал". Министр иностранных дел Кравченко громко: "Вот духовный отец всех шагаловских праздников…"
11 июля. По телефону о 24-м - открытии памятника Короткевичу. Сначала с Рыгором. Потом набрал Быкова. Все шло хорошо до момента, когда я сказал, что это будет на "Славянском базаре"… Василь: "Тогда я не поеду… Я тебя люблю… Всегда по твоему звонку приезжал на Шагаловские дни… А на "базар" не поеду…"
Я не уговаривал. Это взялся сделать Буравкин, который сразу согласился приехать… Зуенок - тоже. Осадок от разговора с Василем. Но ведь это его позиция…
13 июля. Звонила Валентина Аксак: она переводит из "Дневника Шагаловского года" для "Беларуси".
20 июля. Буравкин: Быков не приедет, он считает, что не может быть открытие памятника Короткевичу под песни Киркорова и Пугачевой. И Бородулин тоже не приедет, он согласеи с Быковым.
24 июля. Рано утром - колокольчик Лены: у них все хорошо, ждут… Мальчика!.. На открытии памятника Короткевичу - Зуенок, Буравкин. Читал "Опять на планете ночами бессонными" и продолжил, объединив три памятника. Судьбе было угодно распорядиться так, чтобы на этой древней витебской земле, где веками жили рядом белорусы, русские, евреи, в городе над Двиной поднялись три памятника сыновьям трех народов. И я горжусь, что причастен к этому и что сбылась моя давняя мечта.
В древнем Витебске время настало: средь беды - торжество красоты. И опять на меня с высоты смотрит Пушкин светло и устало. И опять, как и прежде, чисты эти синие выси Шагала. А истории зримой черты Короткевича муза связала, чтобы предков не стерлись следы, чтобы память потомкам сияла.
Спасибо судьбе за то, что в тяжкую годину с нами вместе, нас вдохновляют и объединяют Александр Пушкин, Марк Шагал и Владимир Короткевич!
5 августа. На выставке Репина, посвященной 150-летию, читал фрагмент из "Осеннего букета" и "Репин в Здравневе".
8 августа. У Пушкина. VI-й праздник поэзии. Попкович, Конопелько. Я: дороги, отклик, память. Считал: 150 человек… А Пушкинской дороге нет конца. И, не старея, вечно молодая, Поэзия проходит сквозь сердца, в суровый час людей объединяя.
24 августа. Читаю (в кот. раз!) "Айвенго", роман, который очень нравился маме. Много подчеркиваю о еврейских судьбах.
30 августа. Поставил себе задачу: прочесть по списку 100 лучших книг. И на склоне лет - ста книг свет!..
4 сентября. Полоцк. Митинг на пл. Скорины. По дороге домой в лесу набрали много грибов. Подвозили Люду Воронову, она вспомнила, как встретила меня в давние времена, и я ей сказал, что вышла новая книжка, она: "Нет денег", я: "На тебе 15 копеек - иди и купи". Пошла и купила. Подумать только: за 15 копеек можно было купить книжку.
11 сентября. Звонок женщины, которая представилась моей читательницей, фамилию не назвала. Сказала, что моя поклонница, и я ей подписывал книжки, так вот она считает, что меня перестанут уважать читатели, если "я не перестану заниматься "умалишенным художником Шагалом…"
14 сентября. Круглый стол "Малевич. Уновис. Современность". Выступал: о стихах Малевича, о Ефиме Рояке.
15 сентября. Для энциклопедии "Память" печатал странички о Пушкинском празднике поэзии. С Кибисовым: если действительно уходит Люба Базан, не сделать ли Музей самостоятельным, отделить от Центра культуры. Кибисов: "А почему бы Вам не стать директором? Вы все равно основатель, делаете очень много, будете делать, получая зарплату…". Я: о том, что у меня есть другая хорошая кандидатура - Люда Хмельницкая… А мне надо заниматься еще и многими другими делами - от Пушкина до Короткевича… И писать!..
16 сентября. Вчера в "ЛГ" - Евтушенко: о том, что он брошен, "как черносотенцам еврей"… О "пропасти между шакалами и Шагалом"…
18 сентября. Читал Бердяева. Печатал странички "Еврейского дневника": о "Левитане", потом - как ко мне попал "Букварь", и я начал читать на идише…
Обновление Нечерноземья идет хорошими темпами. Однако, как и в любом большом деле, здесь возникает множество проблем. Как успешнее решить их, как быстрее и качественнее освоить огромные капиталовложения, которые вкладывает государство в освоение и развитие исконных русских земель, — вот основной вопрос, который волнует автора и героев очерков — от тракториста до секретаря райкома партии.
Воздушные змеи были изобретены в Поднебесной более двух тысяч лет назад, и с тех пор стали неотъемлемой частью китайской культуры. Секреты их создания передаются из поколения в поколение, а разнообразие видов, форм, художественных образов и символов, стоящих за каждым змеем, поражает воображение. Книга Жэнь Сяошу познакомит вас с историей развития этого самобытного искусства, его региональными особенностями и наиболее интересными произведениями разных школ, а также расскажет о технологии изготовления традиционных китайских воздушных змеев. Для широкого круга читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
«Доктор, когда закончится эпидемия коронавируса? — Не знаю, я не интересуюсь политикой». Этот анекдот Юрий Мухин поставил эпиграфом к своей книге. В ней рассказывается о «страшном вирусе» COVID-19, карантине, действиях властей во время «эпидемии». Что на самом деле происходит в мире? Почему коронавирус, менее опасный, чем сезонный грипп, объявлен главной угрозой для человечества? Отчего принимаются беспрецедентные, нарушающие законы меры для борьбы с COVID-19? Наконец, почему сами люди покорно соглашаются на неслыханное ущемление их прав? В книге Ю.
История СССР часто измеряется десятками и сотнями миллионов трагических и насильственных смертей — от голода, репрессий, войн, а также катастрофических издержек социальной и экономической политики советской власти. Но огромное число жертв советского эксперимента окружала еще более необъятная смерть: речь о миллионах и миллионах людей, умерших от старости, болезней и несчастных случаев. Книга историка и антрополога Анны Соколовой представляет собой анализ государственной политики в отношении смерти и погребения, а также причудливых метаморфоз похоронной культуры в крупных городах СССР.
В брошюре представлены ответы на вопросы, наиболее часто задаваемые советскими и иностранными журналистами при посещении созданной вокруг Чернобыльской АЭС 30-километровой зоны, а также по «прямому проводу», установленному в Отделе информации и международных связей ПО «Комбинат» в г. Чернобыле.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.