Виски со сливками - [11]

Я кивнула. Больше Марис ничего не сказал, но у него уже явно был какой-то план. Ну что ж, отчего не помочь хорошему человеку?

Совещание на кухне закончилось. Я пошла в комнату спать, а мужчины отправились на работу и по нашим общим делам.

Глава 5

Вечером мы с Марисом уже обустраивались на новой квартире, расположенной на углу Московского проспекта и Благодатной улицы. Оба окна (комнаты и кухни) выходили на Благодатную, на трамвайные пути. Не в кайф, конечно. Солнце полдня заливало квартиру, было нестерпимо жарко. Жалюзями, естественно, хозяева жильцов не обеспечивали, но, слава Богу, хоть мебель, черно-белый телевизор, старенький «Морозко» и минимум посуды имелись.

Оглядевшись, я поняла, что на следующий день мне будет, чем себя занять: предстояло сделать уборку, жить в хлеву я просто не могу. Марис, казалось, на грязь не обратил никакого внимания. Наверное, работая криминальным репортёром (да вообще каким бы то ни было репортёром), ему приходилось жить и в гораздо менее комфортных условиях. Но не мне. Только не мне. Я комфорт очень люблю. Как и себя. Представьте молодую грациозную тигрицу, нежащуюся на жарком африканском солнышке… Но обязательно неподалёку от чистейшего водоёма, над которым нависают деревья с крупными листьями, готовые в любую минуту предоставить тень… Голубое небо над головой, девственная природа… Тигрица наслаждается солнышком, потом плескается в водичке, потом опять лежит на солнышке, а вечером из-за неё устраивают драку все африканские тигры… а именно так меня представлял мой предыдущий. Я как-то ему позвонила — соскучилась — и поинтересовалась, какой он меня в тот момент видел. Оказалось — вот такой.

Кровать в комнате была только одна. Вернее, раскладывающийся диван.

Меня это вполне устраивало. Марис для приличия предложил спать на полу, но я его заверила, что сбежала не из института благородных девиц, и он ломаться тут же перестал. Но это я забегаю вперёд. Вначале мы провели несколько часов за обсуждением сделанного за день и дальнейших планов.

Марис — молодец: появился с полной сумкой продуктов. Жаль, не было микроволновки, пришлось воспользоваться обычной плитой. Но готовлю я классно.

Во-первых, люблю готовить, во-вторых, никогда не забываю старую добрую истину о том, как пролегает путь к сердцу мужчины, в-третьих, сама обожаю вкусно поесть, ну а в-четвёртых, считаю, что, если уж за что-то берёшься, надо это делать хорошо. Не важно, что. Шулманис оценил мои кулинарные способности. Приятно, когда твои старания не проходят незамеченными. Волошин все принимал, как должное, а вот мой предыдущий часто меня хвалил. И хвалил, и ценил.

Единственное, чего мне не хватало за трапезой, так это моего любимого коктейля. Но откуда Марис мог знать про мой весьма специфический вкус и прикупить одновременно и виски и сливки?

Марис вручил мне паспорт с визой. Люблю мужчин, которые делают то, что обещают. Шулманис уже за один день успел набрать немало очков в свою пользу в моих глазах. Может, мне вообще давно следует обратить свои взоры на Прибалтику или Скандинавию и кончать специализироваться на отечественном продукте? Даже если все быстренько утрясётся? Буду точно так же сниматься в рекламах — вместо шведок, финок и эстонок. Я же все-таки натуральная блондинка, сойду под их местную? Ладно, не буду загадывать далеко вперёд.

Шулманис, конечно, в первую очередь, занимался своими проблемами — искал Руту. Правда, пока он её не нашёл, но уже знал местонахождение аппарата, с которого в Ригу передали послание. Может, даже сделал это в Латвии? Я не разбираюсь в таких тонкостях — зачем?

Как бы вы думали, где стояла эта факс-машина? На металлопрокатном заводе! Марис добрался до завода, проник внутрь — для чего даже не потребовалось его журналистское удостоверение, потому что туда могли пройти все кому не лень, доболтался по территории, вешая лапшу на уши аборигенам, а потом даже добрался до начальника по сбыту ликеро-водочного цеха (это на металлопрокатном заводе!) и прощупал почву на предмет сотрудничества — нельзя ли на том же заводе разливать рижские ликёры и бальзамы? Оказалось, что можно.

Если не на заводе, то в подвале. Не завода, а… других мест. Так сказать, в заводских филиалах, которых, как намекнули Марису, в городе немало. «Хорошие филиалы у металлопрокатного производства», — подумала я.

Пара заводских цехов в самом деле использовалась по назначению (соответствующему названию завода). «Алкоголики» свой цех арендовали. Шулманис не сомневался, что с выпускаемой в нем продукцией — все о'кей. Хотя бы один «чистый» разливной цех иметь надо, не правда ли? Другие заводские площади были сданы в аренду. Например, один, самый крупный, представлял собой огромную оптовую базу, где отоваривались ларёчники и палаточники. Ещё в одном лили художественную бронзу. Марис оценил изготовляемые пепельницы, подсвечники и прочее, даже заметил, что купил бы что-нибудь для презентов. Имелись ещё кое-какие мелкие производства. В общем, бывший крупный завод функционировал, как ему и положено в настоящее время — старое руководство сдало в аренду все, что только можно, и жило на получаемые за аренду деньги. О бывших работягах никто не думал. Они вначале повозмущались-повозмущались, а потом стали пристраиваться на новые места. Самыми везунчиками считались те, кто попал в ликеро-водочный цех. Так сказать, получал зарплату прямо на месте. Работники других производств всегда были рады подхалтурить (в особенности ещё остававшиеся «при металле»). Как сообщили Марису, «алкоголики» иногда просили поработать на погрузке-разгрузке (не обязательно на территории завода).