Вишенка. 1 том - [70]

— Не водянка ли у тебя, товарищ?

— Водянка, вот новости! Никогда я еще не был так здоров… Но нестерпимо жарко сегодня… иду немного прогуляться.

— Но, честное слово, ты не в своем виде, брат, ты в один час ишь как распух!

— Какой смешной! Говорит, распух… может, от еды, но это пройдет… до свиданья.

— Постой, постой, что-то теряешь.

И проклятый привратник, нагнувшись, потянул за кончик шерсти, высунувшейся из панталон, чего Сабреташ по оплошности своей и не заметил. Напрасно кричал солдат:

— Не трогать! Это моя подвязка!.. Дурно завязал ее… сам поправлю!

Но привратник тянул до тех пор, пока не вынул всей шерсти из панталон. Тогда, показывая эту явную улику, тронул рукой спину и грудь жильца и сказал:

— Вот столько же и тут и там заткнуто… Порядком жарко тебе должно быть! Правду сказать, товарищ, фокус недурно придуман. Но я ведь старая лисица, меня трудно провести. Послушай брат, поди-ка лучше да развьючься, удобнее ведь будет.

— Ну, довольно в эту игру играть. Придумать надо что-нибудь другое.

Вернувшись в свою комнату, Сабреташ снял с себя свою шерсть; лицо его озабочено и уныло, теперь и сам не знает, как добыть денег. Но, чистя сюртук, ощупал какой-то твердый предмет в кармане. Оказывается, что это портсигар, подаренный ему одним офицером в Африке, за спасение жизни. Портсигар соломенный, очень изящной выделки, видевшие его в руках солдата восхищались им. Прежде Сабреташ держал в нем табак, теперь же давно лежал у него пустой в кармане.

— Это подарок храброго поручика Бернара… Когда-то славой он мне был! Не раз слышал, что драгоценная вещь. И вправду, какая тонкая и гибкая солома. Кажется, какой-то офицер говорил, что не меньше шестидесяти франков стоит. Ах! Если бы хоть немного денег за него добыть! Продать я не хочу, это мне память, но заложить могу, наживу денег, выкуплю. Авось мне этот раз удастся, караульный тут помешать не может.

Так размышлял Сабреташ, рассматривая свой портсигар. Затем взял опять свою фуражку и сбежал по лестнице вниз. С гордым и уверенным видом остановился во дворе перед привратником и спросил, глядя ему прямо в лицо:

— А что, может, и теперь не дозволите мне выйти со двора?

— Ступай, ступай, товарищ!

— Очень рад, — отвечает, уходя, Сабреташ.

Но, очутившись на улице, покровитель Вишенки не знает, в какую сторону направиться, до сих пор ему не приходилось закладывать вещи, и он не знает, где ему найти ростовщика.

— Как-нибудь справлюсь, должны же быть такие места в Париже, где дают деньги под залог вещей. Посмотрим, не окажется ли какой вывески, — так размышлял Сабреташ, идя на удачу прямо.

Спустя некоторое время он решается обратиться с вопросом к проходившему мимо господину Благородный вид этого господина привлек внимание Сабреташа. Он казался лет пятидесяти и превосходно был одет.

— Извините меня, сударь, я вас на минуту остановлю. Будьте так добры, скажите мне, где я могу найти контору, в которой дают деньги под залог вещей.

Прохожий удивился вопросу и внимательно посмотрел на Сабреташа, но скоро лицо его выразило участие, и он ответил:

— Очень жалею, что не могу вам указать, где находится то заведение, которое вы ищете.

— Ах, сударь, виноват, извините, — пробормотал Сабреташ, разглядев вблизи господина, — мне не следовало у вас и спрашивать… вам, верно, не приходилось иметь там дело…

Не слушая даже, что ему возразил господин, наш солдат спешит дальше. На пути попадается ему старушка в грязной шляпе, полинявшей шали и истоптанных башмаках. «О! Эта старушонка, верно, не раз бывала в таких же обстоятельствах, надо осведомиться у нее».

— Матушка, не можете ли вы мне сказать, где в этом квартале живет ростовщик. Вы, верно, знаете, где поближе?

— Как не знать, сударь мой! Знаю всех. Переезжаю я часто и всегда к ближайшему обращалась.

Тут старушонка начала длинный рассказ о том, как на другой день после свадьбы вынуждена была заложить мужнины панталоны, так как муж оказался голый пьяница и денег не давал.

— Ради бога! Ответьте на мой вопрос, я спешу!

— Какой скорый! Постойте, дайте же мне сообразить… Всего ближе вам идти на улицу Сент-Оноре.

Сабреташ поблагодарил за сведения, пошел на указанную улицу и отыскал там ростовщика. Показывая ему портсигар поручика Бернара, он спросил:

— Сколько мне можете дать денег под залог этого портсигара?

Ростовщик, осмотрев портсигар, возвратил его Сабреташу и сказал:

— Эта вещь не имеет ценности. Мы под такой залог денег не даем. Он ничего не стоит.

— А вам, верно, нужно, чтобы на нем изображалась Аустерлицкая битва для большого значения?

— Не то, но для нас эта вещь ничего не стоит.

— Как! Подарок поручика не имеет ценности? Ведь я его хотел заложить, а продать ни за что не продам! Не раз мне говорили, что это прелестная вещь.

— Может быть! Работа очень хороша, это предмет роскоши, но мы берем только одежду или ценные вещи. Из этого никакого употребления сделать нельзя.

— Конечно, из этого не выкроишь шаровар, но все-таки прехорошенькая вещица. Итак, вы мне ничего не дадите?

— Нет, в залог этого не возьмем.

Сабреташ крепко выругался и вышел от ростовщика, со стиснутыми кулаками и замирающим сердцем.