Висенте Бласко Ибаньес - [9]

Въ этомъ роман встрчаются какъ великолпныя страницы, напр. посвященныя описанію похоронъ Паскуалета или пожару хутора, такъ и около полдюжины превосходно очерченныхъ типовъ. Авторъ писалъ его въ одинъ присстъ, въ состояніи гиперэстезіи, которая все увеличивалась и обострялась по мр приближенія къ развязк. Въ особенности послднія дв главы повергли его въ состояніе настоящаго помшательства. У него были галлюцинаціи. Когда онъ кончалъ романъ, онъ писалъ всю ночь до ранняго утра. Онъ былъ одинъ. Кончивъ послднюю четвертушку листа, онъ поднялъ голову и увидалъ недалеко отъ себя сидящаго Пименто. Впечатлніе было такое ошеломляющее, что Бласко бросилъ перо и, пятясь назадъ, чтобы не подвергнуться нападенію сзади, ушелъ въ свою комнату. Трагическая тнь сына "уэрта" продолжала сидть на своемъ мст, положивъ локти на столъ, неподвижная, среди молчанія большого темнаго кабинета.

Успхъ, выпавшій два года спустя на долю романа "Въ апельсинныхъ садахъ", не уступалъ, а быть можетъ даже превосходилъ успхъ "Проклятаго хутора".

Въ этомъ роман есть очень интересная автобіографическая часть. Во время одного изъ своихъ путешествій Бласко Ибаньесъ познакомился съ одной русской артисткой, оперной пвицей, женщиной необыкновенной, красивой, сильной, съ садическими инстинктами, похожей на в_а_л_ь_к_и_р_і_ю; она разъзжала по міру съ бдной двушкой, которую жестоко била въ часто повторявшіяся моменты нерасположенія духа. Это была любовь кошмарная, бурная и непродолжительная. Артистка,высокаго роста, съ желзными мускулами, была настоящей амазонкой, страстной и аггрессивной, противъ которой любовники должны были защищаться кулаками. Мятежная по натур, она инстинктивно не желала отдаваться и каждому обладанію предшествовала сцена борьбы и укрощенія, гд поцлуи служили средствомъ залчивать раны отъ ударовъ.

Главное дйствіе происходитъ въ окрестностяхъ Валенсіи, въ Альсир, въ прелестнйшемъ живописномъ, какъ капризъ вера, мстечк, блые домики котораго словно плывутъ по зеленому океану окружающихъ ихъ безграничныхъ. апельсинныхъ садовъ.

Оперная артистка Леонора, міровая извстность, уединилась здсь, руководимая желаніемъ отдохнуть, которое порой испытываютъ люди съ душой авантюристовъ. Рафаэль Брюлль, котораго его сторонники хотятъ выбрать депутатомъ, влюбляется въ нее. Леонора противится, боясь страстей, вызываемыхъ ея красотою. Одиночество, воспламеняющее воображеніе, обыкновенно плохой совтчикъ добродтели. Леонора въ конц концовъ уступаетъ и отдается Рафаэлю въ лунную ночь подъ стоящими въ цвту апельсинными деревьями. Это приключеніе возбуждаетъ противъ нея ненависть всего населенія, боязливаго и преданнаго католицизму. Леонора пожимаетъ плечами. Какое ей дло до вражды или грубости этихъ жалкихъ людей? Однако ея бродячая натура чувствуетъ настоятельную, все возрастающую потребность вернуться въ міръ, къ его широкимъ горизонтамъ. Брюлль хочетъ слдовать за ней, но не въ силахъ осуществить своего намренія, такъ какъ ему противодйствуетъ "ея прошлое", его воспоминанія объ отц, характеръ его матери, благочестивой и суровой, наконецъ любовь къ невст, двушк приличной и безцвтной, которая принесетъ съ собою значительное наслдство.

Леонора и Рафаэль расходятся, не обмнявшись ни однимъ письмомъ. Все кончено. Рафаэль Брюлль женится, иметъ дтей и его безвстное имя иногда встрчается въ отчетахъ парламентскихъ сессій.

Проходитъ нсколько лтъ. Однажды вечеромъ, выходя изъ палаты, депутатъ встрчаетъ Леонору. Снова она прежняя валькирія, сильная и прекрасная. Она только что пріхала въ Мадридъ и на слдующее утро узжаетъ въ Лиссабонъ. Брюлль чувствуетъ, какъвъ немъ воскресаютъ воспоминанія о былой любви. Онъ грустенъ и скученъ. Глаза его наполняются слезами. А вдь они могли бы быть счастливы! Она отвергаетъ его слдующими прекрасными и печальными словами:

– He трудись, Рафаэль. Все кончено. Любовь, которой ты позволилъ пройти мимо, теперь далека, такъ далека, что мы никогда не догонимъ ея, какъ бы мы ни старались. Къ чему утомлять себя и другъ друга? При вид ея я испытываю лишь такое же любопытство, какъ передъ старымъ костюмомъ, когда-то доставлявшимъ намъ радость. Я хладнокровно вижу вс недостатки и смшныя стороны минувшей моды.

Леонора холодно прощается съ прежнимъ возлюбленнымъ и Рафаэль Брюлль остается одинъ на улиц, смшной, подавленный, точно постарвшій, длая сверхчеловческія усилія побдить безпредльное желаніе заплакать…

Такъ мягко, меланхолично кончается книга, словно ктото машетъ намъ на прощанье платкомъ, омоченнымъ слезами, книга, изысканная, проникнутая трагизмомъ, глубокимъ безкровнымъ трагизмомъ похороненныхъ иллюзій.

"Куртизанка Сонника" представляетъ въ литературной дятельности Бласко Ибаньеса какъ бы случайный эпизодъ. Если я включаю ее въ число "мстныхъ романовъ", то потому, что ея авторъ, по собственному признанію, намревался въ этой книг не блеснуть своими археологическими знаніями, а создать образчикъ "историческаго валенсіанскаго романа".

Дйствіе происходитъ въ послдніе дни Сагунта, духъ, нравы и бытъ котораго воспроизведены и описанысъ поразительной точностью. Сонника – гетера, которая, слдуя за возлюбленнымъ, приноситъ съ собой къ восточнымъ берегамъ Испаніи свтъ радостнаго солнца Греціи, чудесной родины искусства и философіи, гд женщины, подобно богинямъ, показывались обнаженными, чтобы скрасить мужчин жизнь. Народъ боготворилъ ее за ея щедрость, и въ ея пышномъ мраморномъ дворц свтильники, освщавшіе празднества, которыя она давала приглашеннымъ, гасли только вмст съ восходомъ солнца. Вокругъ Сонники группируются воинственный Актеонъ, другъ Ганнибапа, циникъ-философъ и паразитъ Евфобій, женоподобный Лакаро, юная парочка Ранто и Эросіонъ, знаменитый стрлокъ Мопсо и другіе, которые въ своей совокупности возсоздаютъ цликомъ гордую и вмст демократическую душу эпохи. Въ послднюю сцену, съ ея жестокимъ штурмомъ стнъ Сагунта полуварварскими племенами, предводительствуемыми карфагенскимъ генераломъ, съ ея героизмомъ осужденныхъ, которые, схватившись за руки, бросаются въ огромный костеръ, гд поклялись погибнуть, авторъ вдохнулъ всю свою силу, сумвъ дать намъ почувствовать эту эпопею, этотъ страшный эпизодъ древней жизни, являющійся заодно и славной страницей нашей собственной исторіи.