Вирус - [38]

— Ооо… вы философ? — Восхитился начальством. — Где идей нахватались?

— Не хватала. Сама знаю. Изначальная женская мудрость. — Грустно провела мускулистой рукой по коротко остриженным волосам. — Счастья нет, в ум ушло. Идите готовьтесь к походу.

— Но мы не договорились.

— Все потом Василий. Не торопись. Во второй части обсудим и договоримся…

ГЛАВА 10

— Как процесс?

— Идет.

— Еще по кружке кофе?

— Издеваешься? Я на счетчике.

— Угощаю бесплатно.

— Тогда в чашку, две полных ложки кофе!

И наступила вторая часть. И идет караван верблюдов — кораблей пустыни в неизвестность. Хорошее — маячит впереди, плохое — тащится памятью сзади. Куда, зачем, почему несет перекати-поле? А надо. Надо Вася. Шевели копытами Куртуаз. Не отставай Светка.

Жизнь — дорога по времени и пространству. Идем от одного берега к другому, от начала жизни к ее концу. От кастрюли — к яме. Дуют ветры в лицо, по опущенным плечам бьют капли дождя. Холодно, жарко, сразу и по очереди. Жажда, голод, болят стертые ноги и сгибается спина от тяжелой котомки, но стиснуты крепко зубы и взгляд устремлен в туманную даль. Вперед. Куда угодно шагай, но идешь вперед. Стороны света, направление пути, не имеют значения. Хоть развернись на сто восемьдесят градусов, но идешь в неизвестность.

И тянут вперед, не спрашивая желания, хоть стой на месте, хоть упади. Не в наших силах застыть на месте. Нет сил, превозмочь выбранную дорогу. Мимо проносятся заботы, печали и радости. Замри мгновенье — ты прекрасно, дай рассмотреть, потрогать, но лишь мелькнуло краткой радостью настоящее, как тут же отдается в ушах гулким эхом. Есть неясное грядущее и память минувшего, а что по средине? Дорога между крайностями…

— Батя, чо Светка толкается? — Вклинился в мудрые мысли, хриплый басок Кузи. — С шага сбивает и обзывается.

— Сам такой. — Не осталась в долгу охотница. Раздался смачный шлепок по телу. — Лошадиная ябеда. За доносительство наряд вне очереди на кухню. Стукач. Вечером чистить картошку.

— Ну, опять! Слышал? От дуры и слышу. Батя, оглох? Будешь или нет защищать приемного сыночка? Вася, очнись, иначе за последствия не отвечаю. Светка, копытом ударю! Не погляжу что начальница.

— Рискни. Последнего ужина лишишься.

Теперь спутники начнут ныть и ругаться до ближайшего привала, поднимая настроение, а я зарабатывая изжогу. Одно и тоже третий день. Ругань, тычки и бесконечное выяснение кто умнее и главнее. Как маленькие, право. Давно уже пора сделать однозначный вывод, что главный в походе только я — самый умный, терпеливый и добросовестный. Порядочный. Кому врезать по порядку?!

Лучше обоим. Принимая чью-то сторону, как обычно стану козлом отпущения и нервное раздражение спутников, вернется бумерангом. Один начнет злорадствовать, другой обижаться, а нервы будут трепать мне. Равнобедренный треугольник. Самая устойчивая геометрическая фигура, но как только переходит в плоскость человеческих взаимоотношений как превращается в черт те что. Монолог невозможен, диалога нет и каждый тянет одеяло на себя. Эх, была б с нами Марь Ивановна…

Вспомнив о начальнице дев, грустно вздохнул. Вот с кем кувыркаться на лежанке и шоркаться. Умная дева. И есть о чем поговорить и на что поглядеть. Мы бы нашли точки соприкосновений… Интеллектуальных и философских.

Когда уходили в поход, то расставались почти друзьями. Оказалось не так страшно, как на первый взгляд. М-да… закусывать человечинкой никто не собирался, как и убивать. Запугивали для солидности, а оказались милейшие люди. Огородники — Ботаники. Земледельцы. Размеренная жизнь, работа, да охота на уме. Из радостей — обсуждение и осуждение друг друга, вечерние посиделки, печальные песни, да кулинарные прихоти. Выяснил великую тайну — зачем им рога однорогого козла. Кузя постарался. Срамота одна. Накладные ногти делают, да пуговицы штампуют на продажу и обмен. А я то фривольно думал… Никакого творческого воображения и новаторского подхода.

Начальница временами ничего, но вредная… Все Светки — вредные, а рыжие — особенно. Имя особенное? Карма? Светланы — нормально, адекватно, как Рыжая — так Светка и вредина. Еще Таньки вредные. Татьяны. Напишут, наобещают — я вам пишу чего же боле, че еще сказать? Потом в кусты. Ладно парой, а то в одиночку. Хорошо что у дев в племени Танек нет, иначе пришлось бы классику изучать. Одни Светки, Машки да Марь Ивановны с Флорами и Фаунами.

Дали в поход, что просили. Шляп, одеял, пуговиц на честный товарообмен, провианта на две недели. Тушенку домашнюю. Из единорога. Приятная на вкус. После овощей, мясо за ушами весело спищало. Окончательно убедился в своей ориентации. Не вегетарианец. Пусть травку жвачные кушают и прибабахнутые на здоровье. Нет, от бананов и фруктов не отказываюсь и картошка с солеными огурцами, пойдет, но как гарнир, а основное блюдо — мясо. С кашей… Макаронами. Жаренное. Пареное. Варенное. Холодец.

Вооружили только Светку, и с оружием не расстается и во сне. Однажды попросил из лука запустить разик стрелой в мишень. Обломали желание. Нос презрительно скривили, надмено буркнули — нельзя. Не умеешь обращаться, вдруг не туда выстрелишь, да и вообще…Не положено.