Вирус либерализма: перманентная война и американизация мира - [7]

3. Последствия — фактически существующий глобализированный либерализм

Псевдотеория либерализма и сопутствующий ей идеологический дискурс сулят спасение всему человечеству. Это обещание игнорирует все уроки истории. Реально существующий глобализированный либерализм не может породить ничего, кроме усугубления неравенства между народами (глобальной поляризации) и внутри самих народов (глобального Юга и Севера). Это обнищание, непременно сопровождающее накопление капитала, в свою очередь делает невозможной демократию, ликвидируя творческий потенциал в развитых центрах (путем подмены демократией низкой интенсивности новых шагов в социальном управлении процессом перемен) и упрощая до уровня фарса возможное внедрение на перифериях очевидных демократических политических реформ.

Поляризация занимает центральное место в истории глобальной экспансии реально существующего капитализма. Под этим я понимаю постоянно растущий разрыв между центрами глобальной капиталистической системы и ее перифериями. Это новое явление в истории человечества. Разрыв увеличился за последние два века до такой степени, что с тем опытом, которым обладало человечество в прошлом, уже ничего общего не осталось. Бороться с этим явлением можно только путем постепенного строительства посткапиталистического общества, жизнь в котором действительно будет лучше для всех.

Капитализм развивал производственные силы в таком темпе и с таким размахом, аналогов которым во всей предыдущей истории не существует. Но в отличие от любой предшествующей системы он одновременно увеличил и разрыв между потенциальными возможностями, которые дает это развитие, и извлекаемой из него фактической пользой. Достигнутый сегодня уровень научного и технологического знания должен, по идее, позволить разрешить все материальные проблемы человечества. Однако логика, согласно которой средство (закон прибыли, накопление) превращалось в самоцель, стала причиной чудовищной растраты потенциала и неравенства доступа к возможным преимуществам. До XIX столетия разрыв между ставшим возможным благодаря знанию потенциалу развития и фактически достигнутым уровнем развития был мизерным. Это понимание отнюдь не должно заставлять нас испытывать тоску по прошлому — капитализм был необходимым условием для того, чтобы освоить тот потенциал развития, который достигнут сегодня. Однако его время истекло, и если он продолжит следовать своей логике, это приведет лишь к еще большим растратам и неравенству. Ежедневно на протяжении двух последних столетий «закон обнищания» потрясающим образом находил свое подтверждение в масштабах всего мира. Поэтому не стоит удивляться тому, что именно в тот момент, когда капитализм, казалось бы, одержал полную победу, неизбежной ссылкой в риторике господствующих групп стала «борьба с нищетой».

Растрата и неравенство представляют собою оборотную сторону картины, своего рода «черную книгу капитализма». Они напоминают нам о том, что капитализм — это лишь отступление истории, а не ее конец; что если его не преодолеть, создав систему, которая положит конец глобальной поляризации и экономическому отчуждению, он может привести только к самоуничтожению человечества.

Построение гражданской демократии предполагает, что общественный прогресс должен быть основан на внедрении демократии, а не зависеть исключительно от рынка, который никогда не приносил ожидаемых выгод.

Первое последствие: игнорируемые об нищание и поляризация мира

Является ли нищета или обнищание прямым последствием процесса накопления? Сегодня модно рассуждать о нищете и о необходимости ее если не искоренения, то по крайней мере сокращения. Это все рассуждения о благотворительности в стиле XIX века, в которых почти нет места анализу экономических и социальных механизмов, порождающих нищету, а ведь мы живем в эпоху, когда у человечества достаточно научных и технологических возможностей, чтобы ее полностью искоренить.

Капитализм и новый аграрный вопрос

Все предшествовавшие капитализму общества были крестьянскими, пусть методы ведения сельского хозяйства были различными. При этом определяющая стратегия капитализма (максимальная рентабельность капитала) была им чужда. Капиталистическое сельское хозяйство, представленное классом новых богатых крестьян и даже хозяев модернизированных латифундий или большими владениями, которые эксплуатировались транснациональными агропромышленными корпорациями, подготовило наступление на крестьянское сельское хозяйство. Зеленый свет этому наступлению был дан на встрече ВТО в Дохе в ноябре 2001 года. Однако в настоящее время сельскохозяйственный и крестьянский мир все еще составляет по крайней мере половину человечества. Но этот мир разделен на две части, которые полностью отличаются как экономически, так и социально.

Капиталистическое сельское хозяйство, управляемое принципом рентабельности капитала, сосредоточено в Северной Америке, Европе, в южной части Латинской Америки и в Австралии. В нем занято несколько миллионов фермеров, которые, по сути, не являются «крестьянами». Но производительность их хозяйств — результат механизации (распространяющейся исключительно на эти регионы) и объема сельскохозяйственных площадей, находящихся в их собственности, — дает возможность получать урожай от 10 000 до 20 000 центнеров зерновых на работника в год.