Вирсавия. Неподсудная - [14]

Вирсавия знала, что должна убежать в дом и закончить свое купание позже, но обида и негодование захлестнули ее. Почему бы не позволить Давиду посмотреть на то, что он сам упустил из своих рук? Пусть он вспомнит ту худенькую, обожженную солнцем девочку, которая ходила за ним, как осиротелая овца ходит за своим пастырем! Вирсавия смело взглянула наверх. Может быть, теперь Давид спросил бы ее, за кого она желает выйти замуж, вместо того чтобы позволить ее отцу выбирать для нее мужа?

Пока Давид смотрел на нее, волна печали затопила гнев Вирсавии. Почему он стоит на кровле и смотрит вниз, на ее дворик? Почему он смотрит на нее, если в его распоряжении так много красивых женщин, готовых прийти к нему по первому зову?

— Госпожа?

Вздрогнув, Вирсавия оглянулась, ее кинуло в жар. Рядом стояла служанка и смотрела на кровлю. Вирсавия почувствовала облегчение, когда увидела, что Давид уже ушел.

— Все в порядке, моя госпожа?

— Я молилась.

Вирсавии стало стыдно. Осознав, что она вела себя недостойно, Вирсавия выхватила из рук служанки одежду, завернулась в нее и убежала в дом. Захлопнув за собой дверь, она прислонилась к ней спиной, крепко прижимая к себе сухое платье. С трудом сдерживая слезы, она быстро пересекла комнату и бросилась на кровать.

Что она наделала? О чем думала, когда позволила царю разглядывать себя? Вирсавия прижала к груди руки, желая усмирить бешено колотящееся сердце. Чувства переполняли ее: она испытывала стыд, возбуждение, сожаление, гнев, отвращение к самой себе. Что Давид теперь должен думать о ней?

Свернувшись калачиком на постели, которую она делила со своим мужем, Вирсавия закрыла лицо руками и разрыдалась.

* * *

У Давида было семь жен и множество наложниц, но ни одна из них не могла сравниться по красоте с женщиной, которую он только что видел принимающей ванну в глубине дворика, расположенного рядом с его дворцом. Он был очарован изгибами ее тела и грациозностью ее движений. Сама Ева не могла быть более совершенной!

Он уловил тот момент, когда женщина почувствовала его присутствие на кровле дворца, потому что она замерла и вскинула голову, подобно оленю, готовому к прыжку. Сначала она огляделась вокруг, а потом посмотрела наверх. Увидев его на кровле, женщина быстро спряталась под прозрачный навес. Какое-то мгновение он был смущен тем, что его застигли смотрящим на купающуюся женщину. Но, в конце концов, он царь и находится на кровле своего собственного дворца. Он имеет право прогуливаться по ней, когда ему вздумается. А она должна совершать омовение в доме, а не дворе. Что заставило ее сделать это? У Давида перехватило дыхание, когда он увидел ее. Он никогда не видел более прекрасной женщины.

Торопясь покинуть кровлю, Давид широко шагал по зубчатой стене, пока не увидел одного из стражей.

— Иорам! — позвал он. Когда воин взглянул на него, Давид поманил его к себе.

— Да, господин мой, царь?

Давид положил руку ему на плечо и указал в направлении дома Урии.

— Там живет женщина. Узнай, кто она.

Удивленный стражник быстро ушел, чтобы выполнить приказание царя.

Давид медленно выдохнул. Опершись о край стены, он смотрел вниз до тех пор, пока не увидел, что Иорам появился на улице. Давид развернулся и торопливо спустился с лестницы. Отмахнувшись от детей, он подозвал другого стражника.

— Когда вернется Иорам, немедленно проводи его ко мне.

— Да, господин мой, царь.

Уединившись в своей спальне, Давид ждал. Шли минуты, и он начал нетерпеливо барабанить пальцами. В беспокойстве он встал и запустил руки в волосы. Никогда он не чувствовал такого страстного желания. Он волновался, однако предпочел не обращать внимания на неприятные мелочи. Закрыв глаза, Давид снова вспомнил ту женщину, ее тонкие руки были разведены в стороны, голова поднята вверх, как будто она молилась, а ее тело…

Давид стремительно поднялся со своего ложа.

— Почему так долго?

Широкими шагами он пересек комнату, взволнованный и раздраженный тем, что ему приходится ждать. Он желает эту женщину и добьется своего, чего бы это ему ни стоило.

Кто-то постучал в дверь.

— Входи!

На пороге стоял Иорам.

— Входи и закрой дверь, — приказал Давид, он стоял, упершись руками в бока. — Что ты узнал?

— Эту женщину зовут Вирсавия.

— Вирсавия? — почему это имя кажется ему знакомым? — Вирсавия…

— Она дочь Елиама и жена Урии, хеттеянина.

О, нет! Давид почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось. Он вспомнил маленькую худенькую девочку, которая обычно сидела на коленях у Ахитофела и сквозь пламя костра смотрела на него. Нет! Не может быть! Маленькая Вирсавия, которая преклонялась перед ним и ходила за ним к потоку Ен-Гадди. «Я хочу поговорить с тобой». Ее глаза светились. Вирсавия, жена одного из его самых лучших и верных друзей, дочь человека, которому он доверял и который доверял ему, внучка Ахитофела, самого умного советника. Что могло быть хуже? Давид вспомнил, как на свадьбе Вирсавии и Урии, заглянув ей в глаза, он почувствовал какое-то странное смущение. С того самого дня Давид твердо решил никогда больше не смотреть на нее!

Давид хрипло рассмеялся. Упершись руками в бока, он отвернулся от стражника. Прежняя усталость и депрессия снова навалились на него.