Винс и Джой - [25]

– Хорошо, – кивнул он. – Согласен.

– Не звони, – предупредила она.

– Не буду, – пообещал Винс.

– Я сама позвоню, когда буду готова.

– Хорошо. Прекрасно.

Уходя, она многозначительно поцеловала его в губы и остановилась у дверей спальни, чтобы послать ему взгляд, полный глубокой печали.

И на этом все. По крайней мере, на какое-то время.

Винс вздохнул. Он признал, что поступал так всегда: оставлял сложные ситуации висеть в воздухе, как личинки на удочке, надеясь, что если они провисят достаточно долго, их может просто проглотить какая-нибудь крупная рыба. Непростительное поведение, ведь он не собирался продолжать отношения. Без вариантов. Он осознавал это с шокирующей ясностью. Но было куда спокойнее на этом этапе, где он ее не «бросил», не был мерзавцем, она не говорила про него гадостей своим друзьям, не плакала над бутылкой вина и не теряла вес. Ему нравилась неопределенность. И хотя он понимал, что вечно это длиться не может и испытательный срок когда-нибудь кончится, он надеялся, что все само собой потихоньку сойдет на нет, а не выльется в бурный финал со слезами, разбитым сердцем и единственным желанием – чтобы все это прекратилось.

Пора признать, он просто бесчувственный чурбан.

Бесчувственный чурбан с тупой работой.

Несомненно, жизнь не должна быть такой пустой и бессмысленной.

Несомненно, его чувства должны быть более глубокими.

Он снова вздохнул и уставился на Беттани Белль, безуспешно пытаясь подобрать слова, чтобы описать ямочки на ее щеках.

– 12 –

Вечером в понедельник, когда Винс вернулся домой, Кесс сидела на корточках в саду перед соседним домом и призывно шептала в темноту: «Кис-кис-кис».

– Кесс? – окликнул он соседку, резко остановившись.

– Винс! – Она поднялась. – Слава богу. Ты вернулся.

– Что? – спросил он. – Что случилось?

– Мадлен пропала. Ушла гулять вчера вечером, и с тех пор я ее не видела. Поможешь поискать?

– Гм… Да, конечно, – сказал Винс. – Сейчас, только заброшу домой вещи. – Он продемонстрировал пакет из магазина разливного пива и рабочую одежду. – Проклятье, – пробормотал Винс себе под нос, поднимаясь по ступеням к парадной двери и доставая из кармана куртки ключи. Последнее, чем ему хотелось сейчас заниматься – это шататься в темноте по Финсбери-Парк вместе с Кесс в поисках дурацкой кошки.

– У вас же гребаная связь, – прошипел он, поднимаясь в квартиру. – Не можешь, что ли, послать чертовой кошке чертово телепатическое сообщение?

Несколько минут спустя Винс вышел на улицу и обнаружил Кесс, которая вглядывалась в почтовый ящик соседского дома.

– Что ты делаешь? – спросил он, подойдя к ней с фонариком в руках.

– Смотри, – ответила она, указывая на нижнюю часть двери, – тут створка. Она могла случайно сюда забрести и попасть в ловушку.

– А у нее нет адресника?

– Нет, – отрезала Кесс, – конечно, нет. Надевать кошкам ошейники очень опасно.

– Да?

– Ага. Они могут удавиться. У нее есть чип.

– Чип?

– Да, недавно появились крошечные микрочипы, размером с рисовое зернышко. Он вживлен ей в шею, и на нем хранится вся информация о ней, чтобы ветеринар мог просканировать ее своей штукой и вывести на компьютер все данные о ней, если она потеряется или поранится.

– Здорово, – восхитился Винс. – Но как можно догадаться, кто она такая, без помощи ветеринара?

Судя по взгляду Кесс, она собиралась сообщить ему, что он тупица, но передумала.

– Не знаю, – пробормотала она и снова повернулась к почтовому ящику.

– Она уже пропадала раньше? – Винс осветил фонариком нижнюю часть живой изгороди вокруг соседского дома.

– Нет. Хотя как сказать. Она выходит на улицу, и я не знаю, чем она там занимается, но она всегда возвращается минимум один раз в сутки. Уйти так надолго и не возвращаться – это на нее не похоже. Боюсь, она потерялась. Заблудилась. Может, хотела найти дорогу назад, в старую квартиру. Может, не стоило выпускать ее так рано. Боже, это невыносимо…

Тем вечером они обыскали Финсбери-Парк-роуд, Уилберфорс-роуд и Блэксток-роуд. В квартиру вернулись около девяти, и к тому времени Винс продрог до костей.

Когда они вошли, Кесс увидела на столе упаковку пива и кассету из видеопроката.

– Ой, – спохватилась она. – Вот черт. Прости. Я испортила тебе вечер. Я не подумала.

– Не беспокойся, – сказал Винс, опускаясь на радиатор в стиле викторианской эпохи и чувствуя, что тело начинает оттаивать.

– Нет. Серьезно. Мне ужасно стыдно. Ты, наверное, считаешь меня эгоисткой.

– Пожалуй, но это часть твоего уникального обаяния.

Она печально улыбнулась.

– Ну позволь, позволь разложить тебе карты.

– О боже.

Кесс предлагала ему разложить Таро с того самого момента, как переехала.

– Ну давай, – упорствовала она, – я за тебя беспокоюсь. Ты попал в лимб. Выглядишь истощенным…

– Истощенным?

– Ага. Опустошенным.

– Это все дурацкий нут, которым ты меня пичкаешь. Мне нужно мясо, а не гадание Таро. – Убежденная веганка, Кесс была категорическим противником готовой еды и заправляла на кухне каждый вечер, готовя огромные порции карри и нута, чечевицы и странных корнеплодов, которыми затем пичкала Винса, словно еврейская мамаша. После чего Винс наслаждался самым обильным за всю свою жизнь стулом и терял несколько килограммов веса.