Виновный - [116]
Дэниел потянулся к ней, но опоздал — колени Шарлотты подогнулись, и она упала на пол, выронив открытую сумку. Таблетки, которые она искала, выкатились наружу. Себастьян поднял их и показал отцу:
— Вот.
Лицо Кеннета стало багровым, то ли от неловкости, то ли от напряжения, когда он помогал Шарлотте встать на ноги.
Подошел охранник и спросил, не нужна ли им помощь.
— Послушайте, у нас все в порядке, — прогудел Кролл и повернулся к Дэниелу. — Не мог бы ты минутку присмотреть за Себом? Мне нужно привести ее в чувство, прежде чем мы отсюда выйдем.
Тот кивнул, глядя, как они удаляются. Себастьян посмотрел на него, опустив руки и высоко задрав подбородок: все его круглое личико оказалось повернутым к Дэниелу.
— Мы будем в комнате для консультаций, — прокричал Дэниел в спину Кроллу.
— Дайте нам двадцать минут.
Дэниел посмотрел на часы. Мальчик по-прежнему не сводил с него глаз.
— У нее панический приступ, — объяснил Себ. — Она задыхается, и у нее белеет лицо, и она начинает дышать вот так…
Себастьян принялся изображать гипервентиляцию, пока Дэниел не положил руку ему на плечо. Мальчик уже покраснел и закашлялся.
— Заходи, — сказал Дэниел, открывая дверь в одну из конференц-комнат и приветствуя стоявшего рядом охранника. — Давай посидим здесь, пока твоей маме не станет лучше.
Дверь закрылась, запечатав их в изолированном пространстве. Окон в комнате не было. Она напомнила Дэниелу похоронный зал, где кремировали Минни. Звуки Олд-Бейли — стук каблуков по плиткам пола, адвокаты, перекрикивающие друг друга в мобильники, солиситоры, шепчущиеся с клиентами, — были оттуда изгнаны.
Внутри царила теплая, успокаивающая тишина. Глаза у мальчика были сухими, бледное лицо — задумчивым. Дэниел вспомнил, что он уже видел его таким — когда они впервые встретились в полицейском участке в Ислингтоне.
— Как вы думаете, большинству не нравится, что меня оправдали? — спросил Себастьян, глядя на Дэниела.
— Не важно, кто что думает, у тебя была хорошая защита, и присяжные тебя оправдали. Теперь ты сможешь вернуться к прежней жизни.
Себастьян встал и обошел стол, чтобы встать рядом с Дэниелом.
— Мне не хотелось возвращаться в Парклендз-хаус.
— Нет, конечно. — Дэниел опирался на локти, и их лица оказались на одном уровне. — Мне тоже не хотелось, чтобы ты туда вернулся.
Мальчик вздохнул и прислонился к Дэниелу. Положил голову ему на плечо. Дэниел уже не раз видел, как Себа успокаивает мать, и знал, что делать. Секунду помедлив, он поднял руку и пробежал пальцами по его волосам.
— Все будет хорошо, — прошептал Дэниел. — Все уже кончилось.
— Я попаду в ад?
— Нет, Себ.
— Откуда вы знаете?
— Потому что ада не существует. Ну, или я в него не верю.
— Но вы же не знаете наверняка. Никто не знает наверняка. Верить — значит просто думать, что что-то происходит так, как кажется.
— Ну, значит, я упрямый, но я думаю, что знаю. Для меня все это чепуха.
— А Бен попадет в рай? Все говорят, что он ангел.
— Себ, послушай, я знаю, что все это было очень тяжело — о твоем деле говорили по телевизору и в газетах, все ребята в Парклендз-хаусе о тебе сплетничали, но ты должен попытаться не обращать внимания на прессу и на все остальное. Это только для того, чтобы продать больше газет, а не потому, что в этом есть хоть доля правды…
— Правды, — спокойно повторил Себастьян. — Дэниел, я вам нравлюсь?
— Да, — ответил тот, выдохнув.
— Если я вам что-то скажу, то все равно буду вам нравиться?..
Дэниел, подумав, кивнул.
— Это я придавил Бену лицо кирпичом.
Задержав дыхание, Дэниел посмотрел на мальчика. Зеленые глаза Себа отражали свет. На губах играла почти неуловимая улыбка.
— Ты же сказал, что просто пошел домой…
— Ничего, — теперь Себастьян улыбался во весь рот, — у меня все будет в порядке. Вам не надо обо мне беспокоиться…
Дэниел кивнул. У него свело мышцы живота.
— Вы тоже мне нравитесь. Вы мой друг. Я рад, что вы были моим адвокатом…
Дэниел снова кивнул. Ворот рубашки вдруг стал ему мал.
— Что значит… ты придавил… Бену лицо кирпичом?
— Мне не нравилось его лицо. Я просто решил его прикрыть, чтобы больше не видеть. Он был такой плакса, все время хотел домой. Я сказал ему перестать хныкать. И что если он попытается удрать, то я дам ему настоящий повод поплакать… а потом, когда я придавил ему лицо кирпичом, он вдруг перестал. Он больше даже не пикнул. Совсем.
У Дэниела поникли плечи. Он выдохнул и ослабил галстук. Потом наклонился вперед и провел обеими руками по волосам.
— Себастьян, ты должен был мне сказать. — Его голос прогремел на всю комнату. — Ты должен был сказать мне в самом начале. Мы бы все сделали по-другому.
Мальчик улыбнулся и сел напротив Дэниела. Он был сама невинность: густые ресницы, веснушки, аккуратный пробор в волосах.
— Я подумал, что не понравлюсь вам, если скажу. Я хотел вам понравиться.
— Себастьян, при чем здесь «нравиться»?! Я же сразу тебе объяснил, тебе нужно было рассказать мне все, правду, такую, какая есть. Я твой адвокат… ты был обязан мне рассказать!
— Ну, теперь же вы знаете! — заявил Себастьян, наклонив голову набок.
Дэниела затошнило, на спине выступил холодный пот. Стараясь сохранить спокойствие, Дэниел прижал язык к нёбу и выдохнул:
Археолог Вера Буковская при раскопках монастыря в Армении обнаруживает кусок льняной ткани с непонятными надписями и чертежом. Странная находка погружает «везучую Верочку» в кольцо динамично развивающихся событий, предсказать которые не может никто. Командор Тайного ордена хранителей Священного Копья и римский кардинал, магистр Мальтийского ордена и отставной полковник Котов, петербургский академик-востоковед Пиоровский и безжалостный итальянский специалист по «щекотливым делам» охвачены азартом охоты за утерянным тысячелетия назад артефактом.
Профессор археологии Парусников обнаруживает в Израиле захоронение Лилит – первой женщины, созданной Творцом вместе с Адамом еще до появления Евы. Согласно легенде, Лилит пыталась подчинить мир с помощью женских чар и за это была уничтожена. У еще не вскрытого учеными саркофага Лилит случайно оказывается Арина, бежавшая в Израиль от невзгод, которые обрушились на нее в Москве. Что произойдет с женщиной, которой достанется энергия Лилит? Не возникнет ли у нее желания подчинить мир своим прихотям? А если возникнет, то кто сможет остановить ее?
Эрна, молодая девушка, недавно попавшая в аварию, приходит в себя в больнице, рядом с незнакомым человеком, утверждающим, что он ее муж. Девушка не помнит, как оказалась в другом городе и когда успела выйти замуж. Что она делала последние два года? Муж пытается ей помочь вспомнить, однако о многом не рассказывает. А когда на пороге дома появляется полиция, Эрна узнает, что была последней, с кем разговаривала пропавшая без вести девушка, которая исчезла как раз в вечер аварии. Эрна должна восстановить события и понять, что ее связывает с пропавшей, о чем недоговаривает муж и какая истинная причина потери памяти. Перенесись в суровый Берлин и погрузись в мрачную историю Эрны Кайсер.
Журналистка Ия одержима своей работой. Она трудится в лучшем издании города и пишет разгромные статьи под псевдонимом Великан. Девушка настолько поглощена своим делом, что иногда даже слышит и видит дотошного старца Великана внутри себя. Нормально ли слышать голоса? Ие некогда думать об этом, ведь у неё столько дел: есть своя колонка в журнале, любящий парень, сложные отношения с родителями, строгий главный редактор и новая «великанская» статья каждый месяц. Так могло бы продолжаться бесконечно, если бы не человек, который каждую минуту наблюдает за Ией, знает её привычки и слабости, одновременно завидует, ненавидит и страстно желает девушку.
Первый день на работе всегда полон волнений. Амбициозный следователь Ольга Градова приступает к новому делу. И надо же такому случиться, что жертва — ее знакомый. Коллеги девушки считают, парень покончил с собой под воздействием наркотиков. Но она уверена: речь идет об убийстве. Окунувшись с головой в расследование, Ольга выходит на след бандитов. Но вопросов больше, чем ответов. Подозреваемых несколько, и у каждого есть мотив. Кто-то хочет получить выгоду от торговли наркотиками, кто-то — отомстить за давнее убийство криминального авторитета.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.