Винни Пух и философия обыденного языка - [64]
«Нет», говорит Пух. «Я не знал, как тебе понравится больше: чтобы я ее тебе схмыкал сейчас или подождать, пока все соберутся, и тогда схмыкать ее всем?»
Поросенок немного подумал.
«Я думаю, что больше всего мне бы понравилось, если бы я попросил тебя схмыкать её сейчас – и – потом схмыкать ее всем нам. Потому что тогда Все ее услышат, и я мог бы сказать: „О, да, Пух мне говорил“ и сделать вид, будто я не слушаю».[94]
Итак, Пух схмыкал ее ему, все семь куплетов, и Поросенок ничего не говорил, он только стоял и горел. Ибо никто никогда ранее не пел Хвалу Поросенку (ПОРОСЕНКУ), и при этом вся хвала была бы адресована только ему. Когда все закончилось, он хотел попросить спеть один куплет еще раз, но постеснялся. Это был куплет, начинающийся словами «О, Поросенок! О, Герой!». Это начало ему особенно понравилось.
«Я на самом деле сделал все это?», сказал он наконец.
«Ладно», говорит Пух, «в поэзии – в стихах – ладно, да, ты это сделал, Поросенок, потому что поэзия говорит, что ты это сделал. И люди это так и понимают».[95]
«О!», говорит Поросенок. «Потому что я-я думал, я все-таки немного дрогнул, особенно вначале. А там говорится „Его не дрогнул пятачок“. Вот я почему спросил».
«Это была лишь внутренняя дрожь», говорит Пух, «а это наиболее храбрый способ поведения для очень маленького Животного; в каком-то смысле это даже лучше, чем если бы ты вообще не дрожал».
Поросенок сиял от счастья и думал о себе. Он был ХРАБРЫМ…
Когда они подошли к старому дому Сыча, они нашли там всех, за исключением И-Ё. Кристофер Робин говорил им, что делать, а Кролик давал повторные директивы на тот случай, если они не расслышали, и они все делали, как им говорили. Они достали веревку и вытаскивали Сычовы стулья, и картины, и остальные вещи из его старого дома так, как будто уже были готовы перенести их в новый. Канга находилась внутри, привязывала вещи к веревке и кричала Сычу: «Тебе ведь не нужно это старое грязное посудное полотенце, правда же? А как насчет этого коврика, он весь в дырах?» А Сыч кричал ей с негодованием: «Конечно, нужно! Это лишь вопрос правильной расстановки мебели. И это не посудное полотенце, а мой плед». Каждую секунду Ру падал вниз и вылезал на веревке со следующим номером, что несколько раздражало Кангу, потому что она никогда не знала, где он находится в данный момент, чтобы за ним присматривать. Итак, она пошла на конфликт с Сычом, заявив, что его дом это Позорище, везде пыль и грязь, и что вовремя он перевернулся. «Посмотри на эту ужасную Кучу Поганок, выросшую в углу!» Тогда Сыч заглянул внутрь, слегка удивленный, так как он ничего об этом не знал, а узнав, издал короткий саркастический смешок и объяснил, что это его губка и что если люди не понимают, что такое обыкновенная губка для мытья, то, конечно, все остальные вещи тоже предстают в черном свете. «Ладно!», сказала Канга, и Ру быстро упал внутрь с криком: «Я должен увидеть Сычову Губку! О, вот она. О, Сыч! Сыч, разве это губка, это же шмубка. Ты знаешь, что такое шмубка? Сыч? Это когда губка превращается в…», а Канга говорит:
«Ру, дорогуша!», потому что это не тот тон, в каком можно говорить с человеком, который может написать ВТОРНЕК. Но все очень обрадовались, когда пришли Пух с Поросенком, и тут же перестали работать, чтобы немного отдохнуть и послушать новую песню Пуха. Итак, они все сказали Пуху, какая она хорошая, а Поросенок небрежно сказал: «Ничего, правда? Я имею в виду поэтическую сторону дела».
«А как насчет Нового Дома?», говорит Пух. «Ты его нашел, Сыч?»
«Он нашел имя для него», говорит Кристофер Робин, лениво покусывая травинку, «так что теперь все, что он хочет, это сам дом».[96]
Это был квадратный кусок доски с написанным на нем названием дома:
ЫСЧОВНИК
Тут произошел волнующий эпизод, потому что вдруг нечто, продравшись сквозь заросли, налетело на Сыча. Доска упала на землю, и Поросенок и Ру в замешательстве упали на нее.
«О, это ты», сказал Сыч сердито.
«Хэлло, И-Ё!», говорит Кролик. «Наконец-то. Где ты пропадал?»
И-Ё не обратил на них никакого внимания.
«Доброе утро, Кристофер Робин», сказал он, смахнув Ру и Поросенка и садясь на Ысчовник.
«Надеюсь, мы одни?»
«Да», говорит Кристофер Робин, с улыбкой.
«Мне сказали – новость прилетела в мой уголок Леса – сырость, и больше ничего, никому не нужно, – что некая особа ищет дом. Я тут присмотрел один».
«Молодец», ласково говорит Кролик.
И-Ё медленно оглянулся на него и затем опять повернулся к Кристоферу Робину.
«Кажется, к нам кто-то присоединился», говорит, «но неважно, мы сейчас их покинем. Если ты пойдешь со мной, Кристофер Робин, то я покажу тебе дом».
Кристофер Робин вскочил на ноги.
«Пошли, Пух», говорит.
«Пошли, Тиггер!», заорал Ру.
«Пошли, Сыч», говорит Кролик.
«Минутку», говорит Сыч, подбирая доску, которая тут как раз появилась на свет божий.
И-Ё замахал копытом.
«Кристофер Робин и я собираемся на Прогулку», говорит, «но не на толкучку. Если ему хочется взять с собой Пуха и Поросенка, я буду рад их компании, но ведь нужно же и Дышать!»
«Все в порядке», говорит Кролик, скорее даже довольный, что его оставляют за старшего. «Мы продолжим вынос вещей. А ну-ка, Тиггер, где та веревка? В чем дело, Сыч?»
«Медведь Винни-Пу, которого друзья часто называли просто Пу, жил в лесу, у корня большого дерева…»Первый перевод на русский язык (без указания автора) двух рассказов из знаменитой книги про Винни Пуха.
Могу сказать, что такой книги о Винни-Пухе нет даже в Англии, откуда он, как вы помните, родом. Недаром она — юбилейная! Это, пожалуй, самая-самая полная книга про Пуха — в ней не только Все-Все-Все, но и Всё-Всё-Всё. В ней, между прочим, не восемнадцать глав, как было в прежних изданиях, а целых двадцать, так что она заметно подросла. И кроме того, в ней есть Многое Другое (смотрите Приложения!).Борис Заходер.
Сказочная повесть «Когда-то, давным-давно…» — первая книга А. А. Милна для детей. Впрочем, писатель сомневался, детская или взрослая книга у него вышла: конечно, все в ней сказочно — принцессы, короли, драконы, волшебные превращения, а с другой стороны — она так прочно связана с реальной жизнью, словно написана про нас, ну или про наших знакомых… «Есть только один способ сочинить детскую книжку — написать ее для самого себя… Кому бы ее ни читали, какого бы возраста ни были читатели — одно из двух: либо она вам понравится, либо нет», — утверждал Алан Милн и сам писал именно так: взрослые вещи — для публики, а уж детские — для самого себя и, наверное, о самом себе, ведь он так и остался в душе ребенком.Рисунки Алексея Шелманова.
Роман, который вошел в золотой фонд классического английского детектива.Книга, которую Александр Вулкотт[1] назвал «одним из лучших детективных романов всех времен и народов». Произведение, которым восхищался Реймонд Чандлер[2].Тонкое и увлекательное произведение, в котором основная сюжетная линия — загадочное преступление и интересное расследование — лишь блистательное обрамление для глубокого психологизма писателя, умеющего доказать, что обычные люди, как и обычные вещи — вовсе не то, чем кажутся, а изысканный и хлесткий английский юмор — только прекрасное украшение умных, незабываемых диалогов.
Удивительная сказка А.Милна о медвежонке Винни-Пухе и его друзьях в пересказе Бориса Владимировича Заходера и проиллюстрированная Эдуардом Васильевичем Назаровым стала узнаваемой и любимой. Миллионы ребят и взрослых считают Винни-Пуха своим русским медвежонком. А ведь совсем недавно его называли «Уинни-тзе-Пу» и он не знал ни слова по-русски.
В этой книге вы прочитаете новые истории про Винни-Пуха и его друзей. Вы узнаете о том, как для Иа построили дом на Пуховой Опушке, как Хрюка опять чуть-чуть не попался Хоботуну и что едят Тигеры на завтрак.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге «Винни-Пух и Лесное Чудовище» вы узнаете о новых увлекательных приключениях самого занятого медвежонка Винни-Пуха.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.