Винни Пух и философия обыденного языка - [54]
«А», сказал Кролик, «только не очень хорошее. Ладно, я должен идти и сказать остальным».
И-Ё посмотрел на свои дощечки, а затем на Поросенка.
«Что сказал Кролик это такое?», спросил он.
«А», говорит Поросенок.
«Это ты ему сказал?»
«Нет, И-Ё, я не говорил. Я полагаю, он просто знал».
«Он знал? Ты хочешь сказать, что это А – вещь, которую знают Кролики?»
«Да, И-Ё. Он умный, Кролик-то».
«Умный», сказал И-Ё презрительно, тяжело ставя ногу на три дощечки.
«Образование!», сказал И-Ё горько, подпрыгивая на своих шести палках. «Что такое Наука?», спросил И-Ё, разбрасывая копытом по воздуху свои двенадцать деревяшек.
«Вещь, которую знает Кролик! Ха!»
«Мне кажется», нервно начал Поросенок.
«А мне не кажется», отрезал И-Ё.
«Мне кажется, что фиалки, скорее, симпатичные».
Он положил свой букет перед И-Ё и пустился галопом наутек.
На следующее утро записка на двери Кристофера Робина гласила:
УШЕЛ. СКОРО БУДУ. К. Р.
Вот почему все животные в Лесу – за исключением, конечно, Крапчатого или Травянистого Бэксона – теперь знают, что делает Кристофер Робин по утрам.
Глава VI. Игра в Пухалки
Время от времени ручей на краю Леса становился таким большим, как будто это была река, и, сделавшись таким большим, он не бежал и не прыгал, не искрился, как раньше, когда он был помоложе, но тек медленно, ибо теперь он знал, куда шел, и как будто говорил себе: «Спешить некуда. Когда-нибудь все там будем». Но все остальные маленькие ручейки в Лесу шли именно этой быстрой нетерпеливой дорогой, потому что они надеялись еще так много найти, прежде чем будет слишком поздно.
Из Леса во внешний мир вела широкая тропинка[76], почти такая же широкая, как дорога, но, прежде чем попасть в Лес, она должна была пересечь эту реку[77]. И вот там, где она ее пересекала, был деревянный мост, почти такой же широкий, как дорога, с деревянными перилами с каждой стороны. Кристофер Робин всегда мог дотянуться подбородком до края перил, если хотел, но гораздо более забавно было стоять на нижней перекладине, так чтобы можно было перегнуться через мост и наблюдать, как река медленно проплывает мимо. Пух же мог достать подбородком до нижней перекладины, если хотел, но гораздо более забавно было лежать и наблюдать, как река медленно проплывает мимо. А для Ру и Поросенка это был вообще единственный способ наблюдать за рекой, так как им было слабо дотянуться хотя бы даже и до нижней перекладины. Итак, они могли лежать и наблюдать… а она очень медленно проплывала мимо, зная, что торопиться уже некуда.
Однажды, когда Пух гулял по этому мосту, он попытался сочинить небольшой стишок про шишки, потому что они там валялись вокруг него со всех сторон, а у него было поэтическое настроение. Итак, он взял шишку, посмотрел на нее и сказал себе: «Это очень хорошая шишка, и с ней что-то должно рифмоваться». Но он ничего не мог придумать. И тогда ему в голову неожиданно пришло следующее:
Поссорились весною Под этой вот сосною. Сыч со сна: «Моя сосна!» Канга: «SOS! Моя сосна!»
«Что не имеет никакого смысла», говорит Пух, «потому что Канга не живет в дереве».
Он как раз ступил лапой на мост и, не глядя под ноги, споткнулся; шишка выпала у него из лапы и упала в реку.
«Зараза», сказал Пух, когда она медленно проплывала под мостом, а он вернулся, чтобы взять другую шишку, к которой надо было придумывать рифму. Но тогда он решил, что лучше вместо этого он просто понаблюдает за рекой, потому что это был день такого умиротворенного типа, поэтому он лег и смотрел на нее, а она медленно скользила мимо него, и вдруг он увидел, что вместе с рекой скользит его шишка.
«Забавно», сказал Пух. «Я бросил ее на другой стороне, а она выплыла с этой! Интересно, получится ли, если попробовать еще?» И он вернулся, чтобы набрать побольше шишек.
Получилось. Он попробовал еще. На этот раз он бросил сразу две и перегнулся через мост, чтобы посмотреть, которая из них выплывет первой; и одна из них выплыла первой. Но так как обе были одинаковые по размеру, он не знал, была ли это та шишка, на которую он поставил, или другая. Итак, в следующий раз он бросил одну большую и одну маленькую, и большая выплыла первой, как он и предвидел, а маленькая – последней, как он тоже предвидел. Итак, он выиграл дважды… К тому времени, когда он пошел домой выпить чаю, он уже выиграл 36 раз и проиграл 29, что означало, что он – он должен был, – ладно, возьмите и вычтите 29 из 36, и это будет, сколько раз он выиграл.
Так было положено начало игре, названной Пуховы Палки (Пухалки), и изобрел ее Пух. Обычно он и его друзья частенько играли в нее на краю Леса. Но вместо шишек они играли с палками, потому что их легче было помечать. И вот как-то днем Пух, Поросенок, Кролик и Ру вместе играли в Пухалки. Они бросали свои палки в тот момент, когда Кролик командовал «Пошел!», и тотчас они все спешили на другую сторону моста и переваливались через край, чтобы увидеть, чья палка придет первой. Но времени проходило довольно много, потому что река в этот день текла очень лениво, и трудно было вообще представить, что она когда-нибудь доберется до этого места.
«Я могу видеть мою!», говорил Ру. «Нет, не могу, это чья-то еще. Ты можешь видеть свою, Поросенок? Я думал, я могу видеть мою, а я не могу. Вот она! Нет, это не она. Ты свою можешь видеть, Пух?»
«Медведь Винни-Пу, которого друзья часто называли просто Пу, жил в лесу, у корня большого дерева…»Первый перевод на русский язык (без указания автора) двух рассказов из знаменитой книги про Винни Пуха.
Могу сказать, что такой книги о Винни-Пухе нет даже в Англии, откуда он, как вы помните, родом. Недаром она — юбилейная! Это, пожалуй, самая-самая полная книга про Пуха — в ней не только Все-Все-Все, но и Всё-Всё-Всё. В ней, между прочим, не восемнадцать глав, как было в прежних изданиях, а целых двадцать, так что она заметно подросла. И кроме того, в ней есть Многое Другое (смотрите Приложения!).Борис Заходер.
Сказочная повесть «Когда-то, давным-давно…» — первая книга А. А. Милна для детей. Впрочем, писатель сомневался, детская или взрослая книга у него вышла: конечно, все в ней сказочно — принцессы, короли, драконы, волшебные превращения, а с другой стороны — она так прочно связана с реальной жизнью, словно написана про нас, ну или про наших знакомых… «Есть только один способ сочинить детскую книжку — написать ее для самого себя… Кому бы ее ни читали, какого бы возраста ни были читатели — одно из двух: либо она вам понравится, либо нет», — утверждал Алан Милн и сам писал именно так: взрослые вещи — для публики, а уж детские — для самого себя и, наверное, о самом себе, ведь он так и остался в душе ребенком.Рисунки Алексея Шелманова.
Роман, который вошел в золотой фонд классического английского детектива.Книга, которую Александр Вулкотт[1] назвал «одним из лучших детективных романов всех времен и народов». Произведение, которым восхищался Реймонд Чандлер[2].Тонкое и увлекательное произведение, в котором основная сюжетная линия — загадочное преступление и интересное расследование — лишь блистательное обрамление для глубокого психологизма писателя, умеющего доказать, что обычные люди, как и обычные вещи — вовсе не то, чем кажутся, а изысканный и хлесткий английский юмор — только прекрасное украшение умных, незабываемых диалогов.
Удивительная сказка А.Милна о медвежонке Винни-Пухе и его друзьях в пересказе Бориса Владимировича Заходера и проиллюстрированная Эдуардом Васильевичем Назаровым стала узнаваемой и любимой. Миллионы ребят и взрослых считают Винни-Пуха своим русским медвежонком. А ведь совсем недавно его называли «Уинни-тзе-Пу» и он не знал ни слова по-русски.
В этой книге вы прочитаете новые истории про Винни-Пуха и его друзей. Вы узнаете о том, как для Иа построили дом на Пуховой Опушке, как Хрюка опять чуть-чуть не попался Хоботуну и что едят Тигеры на завтрак.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге «Винни-Пух и Лесное Чудовище» вы узнаете о новых увлекательных приключениях самого занятого медвежонка Винни-Пуха.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.