На витрине была выставлена необычная сумка, которая по бокам была отделана мехом. На самой сумке была очень красивая вышивка в русском стиле девушки в кокошнике в обнимку с коньком-горбунком. Лицо девушки было копией Лены. Только волосы у царевны были длиннее и более светлыми, а глаза ярко-синими. В самой вышивке угадывались мотивы жостово. Я просто не мог оторвать глаз. Здесь была и тройка лошадей, и баба Яга в ступе, и дед Мороз, и Иван-царевич на сером волке, и Емеля на печке. Веточка рябины, на которой сидела пара снегирей, была расшита малахитом и каким-то красным камнем. Мех тоже явно был натуральным. Потом взгляд переместился на цену. Ого! Сто шестьдесят пять тысяч триста рублей! Я достал телефон, открыл калькулятор и у меня реально упала челюсть. Получается — пять тысяч восемьсот пятьдесят долларов. Потом обратно посмотрел на лицо царевны Лены и решил для себя, что беру. Подошёл к "обменнику", где обменял шесть тысяч долларов и направился обратно за сумкой.
Как оказалось это был фирменный магазин Дома Моды Валентина Юдашкина.
- Здравствуйте, не могли вы бы показать мне ту сумку с витрины, — обратился я к молодой симпатичной девушке.
- Да, конечно, — белозубо улыбнулась она и тут же аккуратно выложила на прилавок это чудо.
Я аккуратно взял её в руки и, к своему удивлению, обнаружил, что это муфта.
- Извините, это сумка? Я что-то запутался.
- Это сумка-муфта. Вот здесь ремешок и ручка. В конце октябре была выставка сумок в Милане. Наш дом моды представляла серия "Времена года". Неделю назад эту серию выставили на продажу. "Весну", "лето" и "осень" уже купили. А это "зима". Вышивка шёлковой нитью и уральскими самоцветами. Сертификат прилагается. Окантовка по бокам и внутри — мех соболя. Два вида кожи. Дно и задняя стенка — гладкая нешлифованная кожа телёнка. Износоустойчива и хорошо держит форму. В других местах, включая средник и перегородки мягкая замша ягнёнка. Ручка — бивень мамонта. Фурнитура — хирургическая сталь… А вы мне автограф не дадите? — прервала она свой монолог и заправила завиток волос за ухо.
- Извините, что? — оторвался я от разглядывания царевны.
- Я вас вчера в "Пусть говорят" видела. А это правда, что вы песни сочиняете? Я бэк-вокалисткой у самой Пугачёвой работала. Две октавы с половиной. Ближе к джазовому.
- Сколько? — сумел вставить я вопрос в этот монолог.
- Две с половиной.
- Это в евро или долларах?
- Сумка стоит сто шестьдесят пять тысяч триста рублей. Это мой рабочий голос, две октавы с половиной. Я также свободно владею английским языком. У меня российское и американское гражданство. Я могу улететь в штаты прямо сегодня. Я не замужем и детей у меня нет. А ещё я очень хорошо готовлю и у меня московская прописка. У меня даже есть фотография с самой Пугачёвой…
Я молча протянул деньги.
- Так вы меня берёте? — девушка выбила чек, завернула сумку в шёлковый отрез и положила сначала в коробку, а потом в фирменный пакет, — Я могу у Камилы или Тимати работать бэк-вокалисткой. Погодите, я сейчас отпрошусь, я с вами поеду.
Из бутика я выскочил как ошпаренный. Боже, что это было? Ещё и оглянулся, не бежит ли за мной эта ненормальная. Свят, свят, свят. Даже плюнул три раза через левое плечо и направился домой к Лене.
Анна Петровна вовсю хозяйничала на кухне и быстро организовала мне тарелку куриного супа с рисом. На второе положила тушеной картошки со свиными рёбрышками и заботливо пододвинула блюдце с квашеной капустой. Я оставил подарок и открытку на кровати в спальне у Лены. Забрал свои вещи, две трёхлитровых банки с яблочным соком и поехал на такси в подмосковный Бор. Пожилой седоволосый водитель меня сразу узнал.
- Какие люди, — расплылся он в радостной улыбке, — Вот это мне сегодня повезло так повезло. Ну здравствуй, Александр Граф.
- Здрасьте, — коротко бросил я, закрывая дверь автомобиля. Я уже привык к узнаваемости и относился к этому спокойно.
- А я вчера на ужин заехал, а моя жонка телек включила так громко, что сразу услышал, что ты в гостях у Малахова. Подхватил тарелку с борщом и бегом в зал. Дай думаю посмотрю юное дарование российского футбола. Я ведь футбол с малых лет люблю. Пол жизни на заводе имени Лихачёва сборщиком отпахал. У меня и батя, царствие ему небесное, там работал. Я за наше "Торпедо" болею. С завода пришлось уйти по состоянию здоровья. Теперь приходится "бомбить" на дорогах. На хлеб с колбаской зарабатываю. Да и детям помогаю с внуками. Меня, кстати, Семён Аркадьевич, звать.
Мы остановились на красном сигнале светофора, и он протянул мне мозолистую руку.
- Очень приятно, — пожал я руку в ответ.
Следующие десять минут мы говорили о футболе. Семён Аркадьевич был яростным болельщиком и хорошо разбирался как в европейском, так и в российском.
- Саш, мы вчера с женой про зарплату весь вечер говорили. Очень интересно было послушать. Вот у меня племянник шкафы-купе делает. Клиент платит тысячу долларов, а он шкаф этот за двести-триста покупает. Почти семьсот долларов в карман ложит. В прошлом месяце двадцать тысяч поднял. И никаких налогов. А ты футболист и меньше его получаешь. А проблем у тебя от этого не будет? Ну что ты условия разгласил? Футболисты же свои заработки скрывают, — поинтересовался мужчина.
