Вильгельм I и нормандское завоевание Англии - [65]

Определяя на самые важные церковные должности своих лучших людей, Вильгельм проявил по меньшей мере здравомыслие, и все его современники одобряли такую политику. Если мы взглянем в целом на епископов, назначенных Вильгельмом в Англии, то мы можем признать, что из шестнадцати человек трое приобрели славу, которая надолго пережила их самих, а именно: Ланфранк; Осмунд, епископ Солсберийский с 1078 г., канцлер Вильгельма и литургист, впоследствии канонизированный; и лотарингец Роберт Лозинга, епископ Герефордский с 1079 г., видный ученый и близкий друг св. Вульфстана Вустерского. Также в их число следует включить Гундульфа, монаха и зодчего, назначенного Ланфранком в Рочестер в 1077 г… С другой стороны, только один из священнослужителей Вильгельма оказался совершенно недостойным человеком, а несколько епископов — совершенно бесцветными личностями, не оставившими по себе долгой памяти.

Можно считать, что Вильгельм в этой сфере добился бо́льших успехов, чем Эдуард, хотя бы уже потому, что он проявил находчивость, сделав Ланфранка архиепископом Кентерберийским. Однако едва ли будет правильным назвать избранников того и другого короля людьми совершенно разного сорта. Фома вполне выдерживает сравнение с Эльдредом, а Валкелин или Осмунд — с Германом Шерборнским. Правда, никого, кто бы мог сравниться с Вульфстаном Вустерским, Вильгельм так и не нашел. Выдвигая священников главным образом из королевской капеллы, Вильгельм сам ограничил себе выбор. Так как новая метла чисто метет, а пришельцы часто обнаруживали, что их епархии, включая главный город, разорены войной, приведены в беспорядок из-за смены аристократии и сильно запущены в связи с событиями, последовавшими вслед за завоеванием, они должны были заняться реорганизацией и реформами. А поскольку прошлое Англии их мало беспокоило, они совершенно не задумывались о местных традициях. Некоторых не устраивало местоположение их кафедрального собора, и они искали более крупный город, который можно было сделать новым центром их епархии. Почти все, подражая примеру друг друга, были готовы разрушить свои старые соборы и построить новые в более привычном им стиле. Даже Вульфстан со слезами на глазах был вынужден снести церковь Св. Марии, построенную его всеми почитаемым великим предшественником — св. Освальдом. Подобные изменения происходили и с кафедральными капитулами^{27}. Первое, что желали сделать священники-чужестранцы, получавшие место аббата, — это либо порвать все отношения с кафедральным приоратом, либо даже распустить собрание. Валкелин, например, угрожал закрыть старый кафедральный собор в Винчестере, и ему помешало только упорство монахов-каноников, которых поддержали Ланфранк и папа. Нормандцам также не очень нравилась полумонастырская организация общин при соборах, где уставом предусматривались общие денежные средства, совместное проживание и питание, и они отменяли подобные обычаи — у каноников появлялись индивидуальные постройки и пребенды^{28}, и постепенно устанавливалась четырехчастная структура церковного начальства — настоятель, казначей, регент хора и ректор (руководитель церковных школ).

Когда мы рассматриваем эти изменения — независимо от того, можно ли считать их улучшениями или нет, — перед нами предстают энергичные люди, которые знали, чего хотят, и поначалу изо всех сил пытались воссоздать привычную для них обстановку, чтобы чувствовать себя как дома. Иногда перемены наталкивались на серьезные препятствия, иногда первоначальное сопротивление и инертность удавалось преодолеть. Было бы ошибкой считать, что среди епископов произошел раскол по национальному признаку. У Колмана можно прочитать историю о Вульфстане и Жоффруа Кутанском, которая передает весь колорит этого разнородного общества. Вульфстан был всегда скромно одет, и однажды Жоффруа — возможно, при дворе — решил добродушно подшутить над святым отцом и спросил, почему тот носит овчину, когда мог бы облачаться в соболий, бобровый или волчий мех. Вульфстан ответил, что даже если Жоффруа и всем тем, кого переполняет светская ученость, подобает носить мех зверей, известных своей хитростью, он сам, не желая прибегать ни к каким ухищрениям, доволен и овечьей шкурой. Жоффруа, продолжая шутить, посоветовал ему надеть тогда хотя бы кошачью шкуру, тогда Вульфстан ответил: «Поверь мне, мы воспеваем агнца Божьего чаще, чем его кота». Подобный ответ немало развеселил Жоффруа. Как можно заметить, хотя оба епископа и обладали противоположными характерами и принадлежали совершенно разным культурам, они уважали друг друга и могли позволить себе в некоторой степени дружеское подшучивание, в котором, впрочем, содержалась определенная критика поведения противной стороны. Эти люди проявляли терпимость, потому что хорошо знали друг друга. Кроме того, Вульфстан был очень близок в духовном отношении с Робертом, епископом Герефордским, и именно Роберту при дворе явилось видение, вынудившее его поспешно уйти, чтобы провести заупокойную службу по Вульфстану. С другой стороны, из книги, повествующей о церковных чудесах, ясно, что из-за происхождения Вульфстана многие нормандцы требовали особых доказательств его святости.