Викторианский Лондон - [138]

Методисты, в прошлом веке представлявшие главную религиозную секту, с 1845 года переживали раскол, но все же остались самым могущественным нонконформистским вероисповеданием.[916] К сожалению, неутомимый священник-исследователь, оставивший описания самых разных сект, которые и легли в основу этой главы, методистов не посетил. Зато посетил Общество друзей, или квакеров, в молитвенном доме на Сент-Мартинс-лейн, «маленьком непритязательном здании, очень чистом». Придя туда спозаранок, он увидел сто пятьдесят прихожан, мужчин и женщин, сидевших порознь. Молодые дамы были не в сером, как можно было бы ожидать, а в шелках и умопомрачительных шляпках, мужчины же сидели в головных уборах. Ровно в одиннадцать начало «безмолвной службы» ознаменовалось тем, что мужчины сняли свои шляпы. Тишина ничем не нарушалась около часа, потом человек, «исполнявший обязанности священника, одетый в полный квакерский костюм, заговорил, вдохновленный Духом». Затем на двадцать минут вновь наступила тишина, затем «джентльмен, одетый как священник», двадцать минут молился. Вновь воцарилась тишина, «внезапно пробил час дня, шляпы были водружены на место», и все присутствующие вернулись к нормальной жизни любого прихода, выходящего с воскресной службы.

«Возможно, некоторым покажется странным, что к религиозным верованиям Лондона, какими бы нетрадиционными они ни были, следует причислить и спиритизм. Его привыкли ассоциировать со столовращением и движущейся мебелью… [однако] для многих людей спиритизм, несомненно, является религией в самом серьезном и глубоком смысле слова».[917] Спиритизм был завезен из Америки в начале 1850-х годов. На первых порах его влияние ограничивалось имущими классами: «одна из причин того, что современный спиритизм распространился… только среди „высших десяти тысяч“ — высокая цена, за которую духи соглашаются „явиться“… не у всякого найдется на это крона [5 шиллингов]».[918] Но со временем цена упала, и мода охватила широкие слои населения. Одним из первых медиумов была миссис Хайден, в 1852 году прибывшая из Бостона и поселившаяся на Куин-Энн-стрит; там «ежедневно, с 12 до 15 и с 16 до 18 часов, проходили спиритические сеансы». Ее быстро разоблачили как мошенницу, и она вернулась в Штаты. В 1859 году другой медиум, Дэниел Хоум, ухитрился убедить Элизабет Барретт Браунинг, присутствовавшую на сеансе вместе с мужем, в том, что он левитировал. В результате Роберт Браунинг опубликовал в 1864 году поэму «Мистер Дрянь, медиум». Известный случай с участием Хоума закончился в суде, где пожилая женщина, миссис Лайонс потребовала вернуть ей деньги. Она выиграла дело, но суд обязал ее оплатить судебные издержки Хоума, основываясь на том, что ей не следовало верить мошенникам. Ужасающее число погибших во время эпидемий холеры и на Крымской войне заставляло многих верующих искать утешения в возможности общения с ушедшими близкими, но их плачевным положением бессовестно воспользовались мошенники.

* * *

Евреи, жившие на востоке викторианского Лондона, упрямо придерживались неанглийских обычаев и только этим вызывали недовольство. Например, евреи не разделяли склонности англичан к спиртному и избиению жен, не отправляли своих бедных и больных в богадельню; они мало пили и заботились о своих слабых сородичах всей общиной. Английские евреи делились на две группы: сефардов, ведущих свое происхождение от евреев Испании и Португалии, и ашкенази, выходцев из Восточной Европы, составлявших 90 % лондонских евреев. До конца восемнадцатого века между этими группами существовали некоторые трения, исчезнувшие в викторианскую эпоху, хотя некоторые сефарды по-прежнему считали себя выше своих братьев-ашкенази. Дизраэли упорно утверждал, что он потомок сефардов.[919] Его дед, итальянский купец, прибыв в Лондон, присоединился к общине сефардов. Но Ротшильды, наверняка, самая известная еврейская семья, были ашкенази из Франкфурта.

До страшных погромов 1880-х годов в страну ежегодно прибывало около двухсот евреев.[920] Большинство лондонских евреев родились в Англии. Ист-Эндские торговцы одеждой были ашкенази. Они часто начинали свое дело с торговли вразнос и купли и продажи поношенной одежды. В то время шляпы были в цене, и старьевщик, купив подержанную шляпу и заботясь о ее сохранности, водружал ее себе на голову, а поверх нее все те, что приобретал позднее. Этим объясняется «тройная корона» лондонских евреев на карикатурах, в которых не было недостатка. Благодаря упорному труду, сообразительности и осторожности, еврейским уличным торговцам нередко удавалось скопить довольно денег, чтобы открыть ювелирную, часовую или мебельную мастерскую или свой магазин, где торговали одеждой, фруктами и кошерной пищей. Огромная империя «Мозез и сын» в Ист-Энде продавала одежду как для аристократов, так и для рабочих. По существу евреи обладали монополией на рынках вокруг Петтикоут-лейн, где торговали поношенными вещами.

Разбогатев, еврейские торговцы нередко переселялись в западные пригороды, где жил средний класс, и строили там синагоги, при этом сохраняя верность синагогам в Сити. Расположенная в Сити синагога на Бевис-Маркс близ Олдгейта, была построена сефардами в 1700 году. Расположенная рядом «Большая синагога» на Дьюкс-плейс, «просторное здание, освещенное только свечами», была построена ашкенази в 1722 году.