Виктор! Виктор! Свободное падение - [16]
Первый прогон он сделал семнадцатого ноября. Алиби: срочный заказ для туристского агентства. Пока одна машина выплевывала аляповатые брошюрки, соблазнявшие турами во Флориду, он тщательно промыл валики красочного аппарата GTO и залил белую краску. Потом установил и отладил первую форму. Положил нетронутые, девственные листы на место, нажал кнопку, и валик завертелся. Едва показались первые листы, он остановил машину проверить, как получается. Лист дрожал в его руках. Ничего особенного не видно, только незаметные разводы и более интенсивная белая полоса. Потом он поднял лист и в свете лампы внимательно рассмотрел его.
Невероятно! Надо быть экспертом, чтобы понять: водяные знаки и металлическая полоса не настоящие. Может быть, чуть блекловаты водяные знаки; но и ярче нельзя, не будет выделяться полоса. Итак… Вторая машина смолкла, нашлепав рекламки. Он осторожно нажал кнопку. Поехали! Пока машина из Гейдельберга безукоризненно делала свое дело, Мортен закурил. Пару раз он взглянул на готовую продукцию и довольно кивнул головой. Благодаря артистически проведенной подготовке результат оправдал ожидания. Никто не вошел, не помешал. Первая фаза короткой эпохи печатания денег прошла без сучка, без задоринки.
Он осторожно сложил листы в папку и отнес ее в гардероб. Заперев шкафчик, дважды подергал ручку. Он подстраховывался на случай, если кто-нибудь из коллег спросонья сунется в его шкафчик и увидит эти вещи. Вернулся в машинный зал и собрал в сумку все обрезки, чтобы дома их сжечь. Сложил брошюры на скамейке и навел порядок. Надо же, Флорида. А почему бы нет?
Он потушил свет, пересек приемную и отпер дверь. И только когда он уже спускался по пустой лестнице, его охватила дрожь. Ему пришлось остановиться на лестничной площадке, чтобы не упасть. Мортен прислушивался к машинам, гудевшим на втором этаже здания. Выдержит ли он это еще шесть раз? Но когда он угнездился на заднем сиденье такси, вернулась радость и ощущение безопасности. По дороге домой в Бюосен, один в ночи, он насвистывал мелодию из «Летучей мыши». Если б они знали, чем он занимается!
С восемнадцатого ноября по двадцать второе декабря — пока Брежнев наносил визит в Бонн, где его встречали не овации, а демонстранты, пока Глистрюпу объявляли приговор, а в Женеве начинался Бог весть какой раунд переговоров о разоружении, пока Испания готовилась к вступлению в НАТО, а Папандреу костерил Турцию, пока Алексеева сбегала из Союза, а в Польше вводили военное положение и арестовывали Леха Валенсу — Мортен Мартенс продолжал свой неприметный труд в провинциальном Трондхейме, не интересуясь событиями в мире и не подозревая о том, какие перемены готовит ему грядущий год.
Ловко и хладнокровно он использовал всякую подворачивавшуюся возможность и тогда уж работал споро и профессионально. На листы наслаивались новые цвета и фрагменты рисунка. К концу каждого сеанса сердце ухало у него в груди как насос, но в целом Мартенс сохранял спокойствие. Ночью на двадцать второе декабря он должен был сделать последний прогон, и тут все пошло наперекосяк.
Он подготовился по меньшей мере так же тщательно, как всегда, позаботился об алиби и заявил Грегерсену, что в новом году пусть уламывает на сверхурочные кого-нибудь другого. Неприятности начались с того, что Бернтсен, один из многих любителей урвать под праздники побольше сверхурочных, как назло завозился с чем-то до одиннадцати, к тому же оккупировав ту машину, которую Мартенс уже привык считать своей. Наконец Бернтсен выдохся:
— Все, Мортен, я на покой.
— А ты не вымоешь машину перед уходом?
— Да я не кончил. Завтра допечатаю с утра пораньше. А ты собирался на ней работать?
— Нет, — пришлось ответить Мартенсу. Бернтсен знал, что он зарядил вторую машину под формат А-2 и только приступил к работе.
— Жена заждалась. Ну бывай!
— Пока.
Прежде, чем перейти к GTO, он еще минут десять посвятил заказу большой сети магазинов. Для начала нужно твердо запомнить, как Бернтсен крепил форму, снять ее и отмыть от ярко-голубой краски. И не забыть, что завтра утром Бернтсен, будь он неладен, должен найти машину точно в таком виде, в каком он ее оставил. На этот последний прогон требуется больше времени нужно не только нанести коричневый цвет, но и пронумеровать купюры. Это делается одновременно, но больше возни при подготовке. Ведь нельзя сбыть восемь тысяч купюр с одним номером. Прочухается даже самый рассеянный банковский служащий. На вооружении в типографии были разные нумераторы, и ему посчастливилось найти серию с цифрами, тютелька в тютельку совпадающими с цифрами на фунтах. На всех шести нумераторах он установил разные исходные числа, чтоб у всех купюр получились непохожие номера.
Часы показывали четверть первого, а он еще не был готов. В этот раз он тщательнее обычного вымыл валики и укрепил их. Малейшая оплошность — и вся предыдущая работа пойдет насмарку. Он обошел все помещения и удостоверился, что никого нет. Подергал все до одной ручки. Потом пошел в раздевалку, открыл свой шкаф и достал папку. Совершенно спокойно наполнил резервуар коричневой краской. Также бестрепетно еще раз все проверил и положил в стапель самонаклада почти готовые листы. Прежде чем запустить машину, он набил трубку. И приступил.
Шестнадцатый выпуск ежегодника «Поединок» открывает повесть Валерия Аграновского «Профессия: иностранец» о советском разведчике Г.-Т. Лонгсдейле. В остросюжетной повести Анатолия Степанова «Футболист» речь идет о дельцах, превращающих спорт в средство обогащения, лишающих миллионы истинных болельщиков удовольствия от спортивной борьбы. В материал Юрия Митина о Конан Дойле органично вплетается рассказ о возникновении криминалистики как науки, автор останавливается на некоторых давних делах, являющихся вехой в развитии одного из направлений криминалистики — дактилоскопии, токсикологии, судебной медицины.
Все было не так. Таинственная Мата Хари, исполнительница экзотических танцев и стриптиза, изящно работавшая на германскую разведку, не была расстреляна в пригороде Парижа французскими солдатами. Обаятельный резидент с кодовым позывным h.21 невероятным образом выжила, и тюремный врач Антуан Моро, спасший ее, теперь имел все основания рассчитывать на взаимные чувства. Но Мата Хари, родившись заново, не начала новую жизнь. Прогулки по тонкой грани между пороком и благодетельством опять стали для нее опасным увлечением и неудержимой страстью…
1983 год, КГБ просит о помощи британскую Секретную службу, ЦРУ и израильский Моссад в проведении операции против международной неофашистской группировки, именуемой НСДА. Комитет госбезопасности располагает данными, что эти неофашисты скупают оружие на советской военной базе, расположенной под Алакуртти, около русско-финской границы. Местоположение секретной базы, куда террористы тайно переправляют оружие через границу, неизвестно. Предводителем неофашистов является некий граф Конрад фон Глёда, человек с туманным прошлым...
Английский писатель Роберт Тронсон в повести «Будни контрразведчика» отобразил широкомасштабную и бессмысленную возню многочисленных английских спецслужб. Повесть печаталась в журнале «Вокруг света» за 1972 г. Перевела с английского Нинель Гвоздарева.
В данный сборник вошли остросюжетные повести известного болгарского писателя Андрея Гуляшки об Аввакуме Захове: «Случай в Момчилове», «Приключение в полночь», «Дождливой осенью» и «Спящая красавица».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор книги «Секретный террор» Георгий Агабеков — первый крупный разведчик-чекист, ушедший в 1930 г. на Запад. В 1937 г. был убит агентами НКВД. Мемуары Г. Агабекова — это уникальное свидетельство непосредственного участника событий, происходивших в 20-е годы. Помимо рассказа об операциях советской разведки в книге даны весьма выразительные характеристики многих деятелей ВЧК — ОГПК — НКВД, в том числе В. Менжинского, Г. Ягоды, Я. Петерса и других.
Монография посвящена узловым проблемам дискуссии о развитии советского общества, в процессе которой вырабатывались принципиальные положения экономической и социальной политики советской власти. В центре внимания альтернативные программы социально-экономических преобразований страны, предложенные В.И. Лениным, Л.Д. Троцким, Н.И. Бухариным и И.В. Сталиным, в которых отразились присущие им теоретические представления о становлении социалистического общества, их интерпретация опыта революции, способность на основе его развивать теорию социалистической революции и использовать новые знания для решения практических задач социалистического строительства в условиях 1920-х гг.Для специалистов-историков, а также широкого круга читателей, интересующихся историей советского общества.
Имя главного героя этой книги в нашей стране на протяжении шестидесяти с лишним лет замалчивалось. Между тем Яков Голос добрые десять лет (1933–1943) был самым крупным разведчиком-групповодом НКВД/НКГБ в США. Для агентов Голоса не было запретных зон — они проникали и в Белый дом, и в Госдепартамент, и в Управление стратегических служб (УСС), предшественник Центрального разведывательного управления (ЦРУ).Настоящая книга — первое в нашей стране описание жизни и борьбы выдающегося революционера, антифашиста и разведчика Якова Голоса.
Уже два года бушевала вторая мировая война, когда появились признаки того, что Япония — партнер Гитлера и Муссолини по «оси» — готовится к широкомасштабному наступлению в Юго-Восточной Азии. В Европе Гитлер приближался к своей цели — установлению на континенте «нового порядка». После аннексии Австрии и Чехословакии германские войска оккупировали Польшу, Данию, Норвегию, Нидерланды, Бельгию, Люксембург, большую часть территории Франции, Югославии и Греции. Власть фашистской «оси» простиралась от Нордкапа до границ Сахары.