Виктор Авилов - [3]
Сегодня писать о Викторе Авилове особенно трудно, потому что очень больно — подобно метеориту он пролетел по нашей жизни и упал, разбившись. Слишком мало было ему отпущено — всего 51 год. Но как же много успел он сделать, прожив на сцене три десятилетия — от самых первых шагов, когда Сергей Белякович привел своему старшему брату Валерию, задумавшему создать театр, одноклассника по прозвищу Рыжий, до последних ролей, лучших, пожалуй, в мировом репертуаре: Актера в горьковском «На дне», парфюмера Патрика Зюскинда, сыгранного им в антрепризе…
Авилову вообще достались на долю лучшие роли — Гамлет и Калигула, шут Фолиаль и Воланд, уморительный работяга из «самодеятельности», вынужденный играть девственницу Фисбу в шекспировском «Сне в летнюю ночь», и воннегутовский вояка Лузлиф Харпер, рыцарь Ланцелот и шукшинский Бронька Пупков, гоголевский Ихарев и генерал Варравин в трилогии А. В. Сухово-Кобылина, Беранже в «Носорогах» Эжена Ионеско и — Мольер, Хлестаков в гоголевском «Ревизоре» и чеховский нелепый француз из рассказа «На чужбине»…
По студийной привычке, сложившейся с первых лет, в Театре на Юго-Западе до сих пор после окончания спектакля разбирают в подробностях: что удалось на этот раз? Что не получилось? Кто виноват и что делать? Виктор Авилов в этих обсуждениях словно в бой бросался — страстно, горячо, он каждый раз доказывал своим сверстникам и молодым артистам, что только «полная гибель всерьез» оправдывает их существование, что ничего нельзя смазывать, нивелировать, все должно быть отточено и выверено до самого донышка. Потому что настоящая, подлинная жизнь — только здесь, на подмостках, и она пишется сразу набело, без черновиков. А потому так важно, чтобы ритм спектакля ни на миг не нарушался: свет, звук — все должно быть направлено на полное раскрытие образа и не может, не должно быть в спектакле никаких накладок…
Виктору Авилову удалось по большому счету то, что удается очень немногим, — он выразил всю боль и всю сладость жизни своего поколения, он открыл нам, своим ровесникам, космос, указав дорогу в эти запредельные выси, где жили, любили, страдали его герои, умевшие все, кроме, пожалуй, одного — они не умели беречься, щадить себя, отворачиваться от чужих проблем. Не было для них ничего чужого — все было и осталось своим, только своим.
И еще одно важное открытие сделал Виктор Авилов всей своей жизнью — человек делает себя сам, ибо только ему дано сформировать собственный характер, выковать собственную личность. Наверное, это открытие артиста для следующих поколений окажется еще важнее…
«Наверное, я немного „идеолог“ по натуре, — писал в статье для сборника „Становление“ Виктор Авилов. — Наверное, исповедь, исповедание каких-то бесспорных для меня ценностей: активного добра, мудрости, просвещенности и просветленности сейчас мне как актеру ближе, увлекает меня, сулит на сцене взлет, слияние с героем… Я вижу моих героев спокойными, очень простыми, без котурнов, без позы, искренними и сердечными, но с большой внутренней силой. От них, по-моему, должен исходить свет. Я стараюсь передать зрительному залу добрую энергию, стараюсь передать это и взглядом, и доступными мне пластическими средствами, которые, по моему пониманию, должны исходить от таких людей… Главные акценты наших спектаклей конечно же не на „мраке“, а на выходе из него, на том, чтобы зритель почувствовал нашу веру в свет, — ведь в свет и добро на самом деле все верят, только не всегда отдают себе в этом отчет. И если мы зрителям этот свет покажем — они запомнят нас благодарно».
В этих словах артиста сошлось все то, что было для него самым главным, — то, что он нес со сцены, ради чего выходил на подмостки. Может быть, то, ради чего вообще жил. Вряд ли кто-то запоздало упрекнет Виктора Авилова в излишней пафосности: его слова — не высокие, а предельно искренние. Достаточно вспомнить хотя бы некоторые его роли, чтобы убедиться в этом. Пожалуй, как ни к кому иному, подходят к Авилову строки из стихотворения Булата Окуджавы «Как научиться рисовать»:
Так, собственно, и произошло с его жизнью…
В некрологе, опубликованном на страницах «Литературной газеты», Александр А. Вислов назвал Авилова «самым удивительным русским актером нашего времени…». «Самый своеобычный — это точно». «Про это нечеловеческое (в смысле, словно нарочно сконструированное) лицо, про феноменальную „марионеточную“ грациозность пластики, про неповторимость этого как будто скрипучего, но вместе с тем мощного, завораживающего голоса, идущего откуда-то in profundo и пробирающего до печенок, писали много и в охотку. Про уникальные собственно актерские способности, про исключительный божий дар — гораздо меньше… Это поразительно, — продолжал критик, — но Авилов, всякий раз оставаясь на сцене Виктором Авиловым и никем иным — хотя с его внешними данными никакой грим бы никогда не сотворил чудес, — умел быть равно убедительным и достоверным, одинаково точным и ни на йоту не фальшивым в любом жанре, от „капустного“ до высокотрагического, в любой роли, от водевильной тетушки до принца Гамлета… Его и при жизни, а сейчас и подавно, с кем только не сравнивали… Нередко — с Высоцким. Они действительно многим схожи: и бешено пульсирующей энергетикой, и голосовыми обертонами, и очевидной недовостребованностью, „недолюбленностью“, недовоплощенностью… Но если посмотреть еще более широко, то Авилова стоит, кажется, отнести и к другому культурному „ряду“, а именно к фантастической плеяде русских драматических артистов позапрошлого века, преимущественно провинциальных, частью полузабытых, частью безвестных. Ко всем этим феноменальным Счастливцевым-Несчастливцевым, со всеми их родовыми чертами: лукавством и напускным цинизмом, но категорической неприемлемостью для себя любой другой судьбы, с маленькими, извинительными слабостями и громадной силой дарованиями, изо дня в день заставлявшими плакать и смеяться в унисон эстетически ну совершенно „неподготовленные“ залы. К этим золотым самородкам, невесть откуда берущимся, но ладно, споро и дружно строившим тот чудесный дворец, что посейчас именуется русским театром, к трагикам и комикам…
![Наталья Гундарева](/storage/book-covers/fc/fcf74949337375fb4a9639a1e76eb7484c9d4442.jpg)
В 2008 году исполняется 60 лет со дня рождения Натальи Георгиевны Гундаревой (1948 – 2005), поистине народной артистки, не по «статусу» – по огромной любви к ней в нашей стране. В своей книге театральный критик и писатель Н. Д. Старосельская попыталась осмыслить жизненный и творческий путь замечательной актрисы, женщины, друга – путь неустанного поиска, путь напряженного познания собственного духовного мира.
![Товстоногов](/storage/book-covers/32/322d137783fc0a2e4191ab346bcb4bc0265f92ba.jpg)
Книга известного литературного и театрального критика Натальи Старосельской повествует о жизненном и творческом пути выдающегося русского советского театрального режиссера Георгия Александровича Товстоногова (1915–1989). Впервые его судьба прослеживается подробно и пристрастно, с самых первых лет интереса к театру, прихода в Тбилисский русский ТЮЗ, до последних дней жизни. 33 года творческая судьба Г. А. Товстоногова была связана с Ленинградским Большим драматическим театром им М. Горького. Сегодня БДТ носит его имя, храня уникальные традиции русского психологического театра, привитые коллективу великим режиссером.
![Кирилл Лавров](/storage/book-covers/3d/3d49bb095745776040bcdd34fe5f924101bbfc1a.jpg)
Свою новую книгу писатель Наталья Старосельская посвятила жизнеописанию человека, о котором смело можно сказать, что в его личности выразилась суть страны. Званий, наград и регалий у него было так много, что перечислить их можно с трудом. О всенародной любви к нему свидетельствует то, что в его честь родители называли своих сыновей, его имя присвоено планете и арктическому супертанкеру, на следующий день после его смерти футбольная команда «Зенит» вышла на матч с траурными повязками. Эта книга рассказывает о судьбе великого артиста и великого человека — Кирилла Юрьевича Лаврова.
![Сухово-Кобылин](/storage/book-covers/4c/4cccc79fec1f8915352cc6be29c1daec46263ed6.jpg)
Книга известного литературного и театрального критика Натальи Старосельской рассказывает о жизненном и творческом пути замечательного русского драматурга Александра Васильевича Сухово-Кобылина (1817–1903). Его трилогия — «Свадьба Кречинского», «Дело» и «Смерть Тарелкина» — более века не сходит со сцены русских и зарубежных театров. А. В. Сухово-Кобылин был не только драматургом, но и выдающимся мыслителем и философом. Его дневники, записные книжки и философские труды, в частности, сохранившиеся фрагменты «Учения Всемир» позволяют установить связь различных явлений и их отражение в творчестве писателя, проследить эволюцию его взглядов на политические и экономические события в России XIX века, а также на отечественную культуру не только XIX, но и XX века.
![Алина Покровская. Дорога цветов](/storage/book-covers/e2/e2e5d7d165f2624fcad73f491b89ca585d2ba8d5.jpg)
Актрису Алину Покровскую многие знают как исполнительницу роли Любы Трофимовой в легендарном советском кинофильме «Офицеры». На вопрос, что сближает ее с героиней «Офицеров», Покровская однажды ответила: «Терпение, желание учиться… то, что она не метет к себе…» В отличие от многих артистов Покровская всю жизнь верна одному театру – Центральному академическому театру Российской Армии. На этой сцене Алина Станиславовна служит уже много десятилетий, создавая образы лирические, комедийные, остро драматические, а порой даже гротесковые, каждый раз вкладывая в работу все, чем одарила ее природа и преумножило профессиональное мастерство. На протяжении всего творческого пути, в каждом спектакле Алина Покровская выходила и продолжает выходить на дорогу цветов, чтобы со всей присущей ей естественностью, органичностью, точнейшей разработкой любого характера поведать о том, что важнее всего для нее в жизни и в профессии. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
![Повседневная жизнь "русского" Китая](/storage/book-covers/ff/ffd11139d4cef93bf9b8c97736323361b1666547.jpg)
Острова Рассеяния — так принято называть места компактного проживания русских эмигрантов, покинувших Родину в конце XIX — начале XX века. Несколько таких островов более полувека существовали на территории Китая. В книге Натальи Старосельской рассказывается о жизни русских колонистов, по разным причинам оказавшихся в этой стране: кто-то приехал сюда задолго до революции — по торговым делам или на строительство Китайско-Восточной железной дороги; кто-то бежал от красного террора и Гражданской войны. Большая часть эмигрантов вернулась впоследствии на Родину, но мало у кого из них жизнь сложилась здесь так же благополучно, как, например, у Александра Вертинского и Олега Лундстрема.
![Отец Иоанн Кронштадтский](/storage/book-covers/2f/2f7ac29774ff4f6f052d62ef7c81370319ede2bc.jpg)
К 100-летней годовщине блаженной кончины и 180-летию со дня рождения святого праведного Иоанна Кронштадтского мы рады предложить нашему читателю эту замечательную книгу о Всероссийском пастыре, в которую вошли его житие, поучения, пророчества, свидетельства очевидцев о чудесах и исцелениях по молитвенному предстательству отца Иоанна.Впервые этот труд в двух томах вышел в Белграде в 1938 (первый том) и в 1941 (второй том) годах. Автор-составитель книги И. К. Сурский (псевдоним Якова Валериановича Илляшевича) был лично знаком с отцом Иоанном Кронштадтским, который бывал в доме его родителей в Санкт-Петербурге.
![Горизонты и лабиринты моей жизни](/storage/book-covers/ea/ead568168a7b9a780075636870ea43ec75ffad16.jpg)
Эта книга — яркое свидетельство нашей недавней истории. Ее автор, Николай Николаевич Месяцев, познал в жизни все: взлеты и падения, признание и опалу… Начинал он в 1941-м следователем в Управлении особых отделов НКВД СССР, затем, в 1943 году, служил в Главном управлении контрразведки СМЕРШ. После войны его карьера складывалась блестяще: в 1955–1959 годах его избирают секретарем ЦК ВЛКСМ, он отвечает за подготовку советской программы Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве (1957 г.), в 1962 году он советник-посланник Посольства СССР в КНР… С 1964 по 1970 год Месяцев возглавляет Государственный комитет СССР по радиовещанию и телевидению. Потом — отстранение от должности и исключение из членов КПСС.
![Обреченный Икар. Красный Октябрь в семейной перспективе](/storage/book-covers/34/343cef49fd4ba29f498b5a0e3347be0833dc5c38.jpg)
В этой книге известный философ Михаил Рыклин рассказывает историю своей семьи, для которой Октябрьская революция явилась переломным и во многом определяющим событием. Двоюродный дед автора Николай Чаплин был лидером советской молодежи в 1924–1928 годах, когда переворот в России воспринимался как первый шаг к мировой революции. После краха этих упований Николай с братьями и их товарищи (Лазарь Шацкин, Бесо Ломинадзе, Александр Косарев), как и миллионы соотечественников, стали жертвами Большого террора – сталинских репрессий 1937–1938 годов.
![О Григории Тименко](/storage/book-covers/61/613c400591ac7be4b770c5977c2200c5159c9fcf.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Стойкость](/storage/book-covers/3f/3f0905a3e02c389116b4aca8c7e775c24d6d5cf1.jpg)
Автор этой книги, Д. В. Павлов, 30 лет находился на постах наркома и министра торговли СССР и РСФСР, министра пищевой промышленности СССР, а в годы Отечественной войны был начальником Главного управления продовольственного снабжения Красной Армии. В книге повествуется о многих важных событиях из истории нашей страны, очевидцем и участником которых был автор, о героических днях блокады Ленинграда, о сложностях решения экономических проблем в мирные и военные годы. В книге много ярких эпизодов, интересных рассказов о видных деятелях партии и государства, ученых, общественных деятелях.
![Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью](/storage/book-covers/70/7097a6fc3f16b6978136c6e8913e8fca5779fc97.jpg)
В 2013 году Астрид и Соня Холледер решились на немыслимое: они вступили в противостояние со своим братом Виллемом, более известным как «любимый преступник голландцев». Его имя прозвучало на весь мир после совершенного им похищения главы пивной компании Heineken Альфреда Хейнекена и серии заказных убийств. Но мало кто знал, что на протяжении трех десятилетий Холледер терроризировал членов своей семьи, вымогал у них деньги и угрожал расправой. Преступления Холледера повлияли на жизнь каждого из членов семьи: отчуждение между назваными братьями Виллемом Холледером и убитым в 2003 году Кором ван Хаутом, угрозы в адрес криминального репортера Питера Р. Де Вриеса, заказные убийства и вымогательства.
![Зворыкин](/storage/book-covers/26/2685e154148216eecf907dd350346ab9f312a451.jpg)
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
![Довлатов](/storage/book-covers/c2/c2851b612d43a1a3158da100152827254f7e6c18.jpg)
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
![Княжна Тараканова](/storage/book-covers/9e/9e71027a14f84cf2a7d1611339010cf053b3f77e.jpg)
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
![Артемий Волынский](/storage/book-covers/95/951cbdf8bb49a77711195f5791bab79c8f3568e2.jpg)
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.