ВИКС. Ключник - [72]

Понять могу – развлечение нечастое, а заняться по вечерам, кроме ремонта снаряжения, розыгрыша допущенных к боевому аукциону вещей и примитивной игры в кости, по большому счету нечем. Но ракш мне нужен живым! И вот что теперь делать? Неприятное это чувство, когда не знаешь, как себя вести, а ошибка может быть чревата. Вот как можно отобрать развлечение у такой толпы и надеяться, что тебе после этого не переломают кости? Как минимум? Пока бежал, надеялся, что успею придумать какой-нибудь волшебно-сногсшибательный способ разрулить ситуацию в свою пользу, так чтобы и овцы остались сыты, и волки целы… тьфу, то есть наоборот. А сейчас, глядя на эти вопящие чуждые лица и мелькающие мечи, понимаю, что морально к такому повороту не готов, и в усталой голове ни одной путной мысли.

Я обратил внимание, что мохнатому вернули его четыре клинка, позволив сражаться привычным стилем. Охтан же бился двумя мечами, но было видно, что ракш уступает противнику в мастерстве. Рырк прыгал, вертелся, наносил выпады из немыслимых для человека позиций, но его натиск бессильно разбивался о клинки охтана, который, казалось, просто стоит на месте и приходит в движение лишь в последний момент – чтобы отразить удар. К тому же на тигроиде из всей одежды – лишь пояс с гроздью ножен и набедренная повязка, именно в таком виде он появился в крепости, а охтан был затянут в кожу и металл. Рырк сражался отчаянно и храбро, но шерсть на груди и руках ракшаса уже слиплась от крови, а его противник на вид был цел и невредим. И это равная схватка? Так они тут понимают справедливость?!

Фурия глухо зарычала, чувствуя мое паршивое настроение и подступающий гнев. Как назло, низуши в толпе не заметно, а ведь можно было как-то повлиять на ситуацию через них, все-таки они хорошо известны изгоям и хоть какой-то авторитет имеют. И не факт, что окажутся в своей комнате, если рванусь на их поиски. Взгляд выхватил фигуру далрокта, которая возвышалась над толпой, как ледокол среди айсбергов – с дальней от меня стороны. Чжер. Тот, кто заведует сервис-центром в оружейке. Других далроктов не видать – кто-то же должен присматривать за порядком, пока остальные отрываются.

Пора было на что-то решаться: либо плюнуть на безнадежное дело и убраться в свою комнату, чтобы забыться тяжелым сном, либо как-то вмешаться. Страшновато, черт побери. Машта явно сгущала краски по нраву охтанов, но…

Я оценивающе глянул на Фурию. Внешне лучше выглядеть не стала – ребра проступают сквозь драную шерсть, но подкормка на стоянке и пробежка налегке по туннелям все же пошли ей на пользу – тонус поднялся до 80 %. Если что, на нее можно рассчитывать… Но не стоит. Лучше уж рисковать самому, иначе и ее порвут на ленточки. Если что – дам команду вырываться из крепости без боя и ждать снаружи, пока вернусь. Ей и без меня есть чем заняться – охотой, например. Главное, чтобы изгоям на глаза не попадалась…

Но пока малодушно тянул время, ситуация из просто скверной за мгновение превратилась в катастрофическую. Очередной звон клинков оборвался воем ракшаса, пронизанным нестерпимой болью. И видимо, я потерял контроль над своими нервами – воплощая мое подспудное желание, Фурия молнией рванулась вперед, сквозь цепочку болельщиков, в прыжке принимая боевую форму. Шерсть на ее теле буквально взорвалась, с костяным перестуком вздыбилась длинными иглами от загривка до хвоста, превратившись в колючую броню.

Из попавшихся на пути охтанов кто успел отпрыгнуть, а кто, задетый тяжелым стремительным телом, отлетел в сторону, едва удержавшись на ногах. Приземлившись в центр арены между бойцами, Фурия завертелась исчадием ада, оскалив жуткую пасть с длинными изогнутыми клыками. Дымчато-серый окрас ее тела потемнел до угольной черноты, морда покрылась треугольными чешуйками с выгнутыми наружу заостренными краями – словно проступили звенья костяной кольчуги, костяные дуги выступили из верхней челюсти, утолщаясь к надбровьям и переходя в длинные шипы мгновенно ороговевших ушей. Не было больше ни тощих ребер, ни проплешин, проеденных кислотой, ни заживающих шрамов – боевая форма сбросила все повреждения, как змея сбрасывает кожу при линьке. На арене очутилась могучая зверюга крайне опасного вида, и в ее глубоко утопленных глазницах свирепой угрозой вспыхнули изумрудно-зеленые глазища, высматривая того, кто посмеет напасть первым. И тут уже не важно, что у нее всего 12‑й уровень, – выглядела она на все 20.

Я и сам не заметил, как оказался рядом – не бросать же своего питомца в беде. Толпа настороженно замерла, не понимая, что происходит. Шум заметно стих. Я скользнул быстрым взглядом по противнику ракша – двадцатиуровневый Гнумел озадаченно опустил мечи, с клинков которых капала кровь. Резко развернулся к ракшу. Тот как раз поднимался с колен – верхняя пара рук сжимает мечи, но вторую пару ему пришлось бросить. Отрубленная кисть нижней левой валялась на земле, и нижняя правая вцепилась в кровоточащий обрубок, зажимая страшную рану. Фрейм здоровья Рырка, на удивление, пока оставался на высоте, рана не смертельная, но его поражение неизбежно. И опасная пауза, своим напряжением скрутившая кишки в узел, грозила вот-вот закончиться – первый же негодующий крик сметет тишину, и события понесутся вскачь. Взгляд снова метнулся к далрокту. Неужели я так туплю из-за усталости? Иначе откуда берется весь этот героический бред в воспаленном воображении? Раз Чжер тут главный, то и действовать нужно было через него, причем сразу! А теперь остается лишь попытаться хоть как-то сгладить ситуацию.