Викинг - [65]

Мир изменится, ведь из него ушел Рагнар, и уже никогда он не станет прежним, но моя тропа вела вперед, в неведомое, и ради своей великой цели я должен был идти по ней.

Я тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и вспомнил, что нахожусь в зале Аэлы — короля Нортумбрии. Он находился в кругу тех же самых лордов, глаза блестели, а лицо разрумянилось, словно от вина.

Вокруг короля царило радостное оживление. Только Годвин, одетый в свой неизменный белый балахон, наблюдал за всеми озабоченным взором.

Энит пыталась смеяться и шутить со своими служанками, но я видел, что она была очень бледна.

Между нами было пустое пространство, но оно разделяло нас, словно ограда.

Только один из них решился подойти к нам, но он и сам был случайный человек при дворе, возможно, низкорожденный или странник из далекой страны, который песнями зарабатывал себе на пропитание. Он заговорил с Морганой на незнакомом языке; я решил, что это ее родной уэльский.

Берта, хоть и стояла рядом, не обратила внимания на разговор. Она смотрела на Аэлу со все возрастающим беспокойством.

Китти придвинулась ко мне, и я знал, что она видит все своими узкими глазами. Мне было приятно думать, что она совсем не изменилась после смерти Рагнара. И все же ее желтая кожа чуточку побледнела, и она слегка приподнималась на носках, словно встревоженная чем-то.

Глухонемой калека отошел от нас и уселся на скамью в ожидании дальнейших событий.

— Мне с принцессой и остальными пора отправляться, — сказал я Аэле, — нас ждет долгое путешествие.

— Куда лежит твой путь, Оге? — вежливо спросил король.

— У нас дело на одном острове. И по дороге мы должны зайти еще кое-куда.

— Зачем так спешить?

Он разговаривал очень любезно, а почему бы и нет? Я сослужил ему отличную службу. Рагнар был его кошмаром. Аэла ложился и вставал с мыслью о нем. Сила Эгберта, его противника, заключалась в Рагнаре. Кто кроме него мог собрать огромную армию и привезти ее в Англию, чтобы стряхнуть королей с тронов? Теперь, когда кости Рагнара обгладывают в колодце смерти, корона Аэлы крепко сидит на голове.

— Уже начинается отлив, — сказал я.

— И все же задержись еще немного. Я хочу предложить тебе чашу вина. Брат Годвин, почему бы мне не выпить с язычником, который так хорошо послужил христианам? К тому же он не простой воин, а знатный эрл.

— Мне это не нравится, Аэла.

— Почему, певец псалмов?

— Мы только что видели ужасную смерть и тебя, радующегося ей. Ты становишься слишком велик для рубахи внука кузнеца.

— Так я же не собираюсь ее носить. А для короны Осберта я в самую пору. И я еще буду королем всей Англии! — Он махнул рукой эрлам и женщинам. — Сюда! Выпьем с Оге, а если этот святоша не присоединится к нам, пусть отправляется в келью перебирать четки!

— Лучше бы тебе перебрать свои поступки, за каждый ты будешь держать ответ перед Господом!

— Поди прочь! Иди к нам, Оге Кречет! Добрая английская выпивка куда лучше датской!

— Откуда ты знаешь мое прозвище?

— Рагнар так назвал тебя. Я сам не разобрал, но один из моих людей знает твой язык. Его жена из данов с Оркнейских островов.

— Я не останусь, король Аэла. Я ухожу с моими спутниками.

— Это очень невежливо, но я к тебе не в претензии, ведь я твой должник.

Я заметил, как он подмигнул своему главному эрлу.

— О каком долге ты говоришь, король? — спросил эрл. — Я думал, что вы заключили соглашение с Оге Кречетом.

— Так и было сперва, но он был настолько любезен, что расторг его.

— Как это?

— Он сказал, что уступит одного из своих пленников в обмен на другого. Я отказался от права на Моргану, и Оге убил Рагнара своей рукой. Оге, я желаю тебе, желтокожей женщине и калеке безопасного путешествия, но Моргана с Бертой останутся у меня.

— Что это значит? — воскликнул Годвин, опередив меня.

— Годвин, ты должен стыдиться своей рясы! — насмешливо ответил король. — Как ты можешь отпустить христианку в объятия язычника? Она сама этого хочет? Тем больше ее прегрешение.

— Аэла, ты послал ему охранительную грамоту с твоей королевской печатью. Ты клялся, что он со своими спутниками…

— Загляни в нее еще разок, брат Годвин!

— Что?

— Достаточно прочитать первую строку.

— Письмо для Оге, ярла Хорика… — медленно прочел Годвин.

— Если бы ты изучал законы вместо святого писания, то знал бы, что ошибка в документе делает его недействительным. Но хуже всего, что Оге присвоил себе звание ярла.

— Я не понимаю.

— Он не ярл Хорика, а воин Рагнара и бывший раб. Мой человек слышал, как он сам говорил это.

— Да, я воин, — крикнул я, и кровь бросилась мне в голову, — и я знаю, что делать с предателем!

Я выхватил меч, но звонкий голос привел меня в себя:

— Остановись, Оге. Аэла, отзови свою стражу.

Аэла поднял руку, останавливая воинов, и насмешливо поклонился Моргане.

— Боюсь, слишком поздно, принцесса. Он оскорбил меня и угрожал мне мечом.

— Чтобы защитить меня.

— Что?

— Чтобы защитить дочь короля Уэльса, которую ты хочешь удержать против ее воли.

— Осторожно, Аэла, — сказал Годвин громко, — ты не так уж давно стал королем, чтобы заходить столь далеко. Я, Годвин, брат ордена святого Бенедикта, привел сюда этого викинга, обещав ему безопасность. Если ты убьешь его, берегись колокольного звона и свеч!