Викиликс: компромат на Россию - [8]

Формально ответственность за обвал Интернет-представительств Visa, MasterCard и PayPal, а также сайтов правительства Швеции и web-страниц американских политиков Джо Либермана и Сары Пэйлин взяла на себя хакерская группировка Anonymous, начавшая сразу две операции:

«Поквитаться за Эссенджа» и «Расплата». То, что значительная часть хакеров мира объединилась под идеологическими знаменами, само по себе необычно. Впрочем, такое уже случалось (тот же Anonymous несколько недель подряд проводил глобальные атаки на организации, защищающие авторские права).

Однако есть одна причина, по которой нынешний киберпротест можно считать беспрецедентным - в нем массово участвовали самые обычные пользователи, ни бельмеса не смыслящие в хакерстве. Для привлечения добровольцев продвинутые члены сопротивления выложили в Сеть дистанционно управляемый софт, необходимый для проведения DDoS-атак, сопроводив релиз подробными инструкциями «для чайников». И недовольные пользователи ноутбуков по всей планете охотно подхватили почин - одну только программу LOIC за два дня с 8 по 10 декабря скачали более 30 тысяч раз. Если представить себе, что вся армия поклонников WikiLeaks (в социальной сети Facebook таких уже 1,2 млн.) скачает софт и начнет травить ресурсы оппонентов, эффект может получиться весьма впечатляющим. Впрочем, до этого далеко - пока даже сами хакеры не пытаются «уничтожить» противника.

Перспектива столкнуться с неконтролируемым и эффективным Интернет-бунтом сегодня вполне реальна. Наиболее вероятной реакцией властей по всему миру станут аресты и «публичные порки» кибервоинов. В декабре в Голландии за подобные «шалости» уже был арестован подросток-активист.

Репрессивный ответ на массовые протесты - то, к чему привыкли прибегать

правительства от Мьянмы до США. Вряд ли они смогут удержаться и на этот раз. Однако, если есть столь массовое, можно сказать, планетарное недовольство, значит, есть и проблема. Наиболее здравым и экономичным решением была бы либерализация политики, ее большая открытость для граждан. Пока же мы видим, что мировые элиты склоняются к традиционному контрпродуктивному ответу: ужесточению информационного режима и занесению недовольных в список «террористов». В этом случае грядущие кибервойны населения с истеблишментом неизбежны и, похоже, проводиться они будут по принципу «всех не перевешаешь».

Впрочем, сам Джулиан Эссендж оптимизма не теряет и уверяет, что публикации WikiLeaks будут продолжены. На очереди - несущие колонны американского истеблишмента: банки. И это может быть даже опаснее, чем публикация секретной дипломатической переписки: утрата доверия к любому из крупнейших банков США может стать спусковым крючком нового мирового экономического кризиса.

Кто придумал WikiLeaks

Джулиан Пол Эссендж родился 3 июля 1971 года в небольшом городке Таунсвилле, на северо-восточном побережье Австралии. Про его семью известно немного, но и этого достаточно, чтобы считать детство Джулиана достаточно необычным. Биологический отец в жизни малыша не участвовал, а его мать Кристин спустя год после родов вышла замуж за директора бродячего театра. С тех пор Эссендж вместе с фамильным театром постоянно колесил по Австралии.

Мало что изменилось и после того, как в 1979 году мать Джулиана вновь вышла замуж - на этот раз за музыканта. Второй отчим оказался членом австралийской секты «Семья» (также известной как «Великое белое братство») - движения, сочетавшего в себе индуизм, йогу и христианство. Основательница движения Анна Хамильтон-Берн ратовала за то, чтобы дети членов секты оставались жить с ней. Они получали фамилию Хамильтон-Берн, носили одинаковую одежду и прическу (даже цвет волос был унифицирован -все малыши принудительно перекрашивались в блондинов). Детей подвергали частым физическим наказаниям и голодным диетам, им регулярно давали наркотики - ЛСД, диазепам, галоперидол... В итоге, когда у Джулиана родился сводный брат, его мать забрала обоих малышей и пустилась в бега, скрываясь от мужа-сектанта.

Разъезды стали канвой жизненного пути Эссенджа - он и сейчас называет свое существование «кочевым». Джулиан сменил 37 школ, ни в одной из которых он по понятным причинам не чувствовал себя «своим». Нередко он и вовсе никуда не ходил, а учился на дому - его мать была не в восторге от школьного образования, считая, что там вместо знаний, самостоятельности и умения думать прививают слепое почитание авторитетов.

Понятно, что в условиях социальной изоляции и вполне объективной

невозможности выстроить длительные отношения с окружающим миром возможностей для поддержания самооценки у ребенка немного. Как завоевать авторитет у сверстников, когда ты вечно остаешься «новеньким»? Как подружиться с вновь обретенными одноклассниками, если через пару месяцев тебя увезут на другой конец страны? Никак. Однако, если нет возможности опираться на типичные для подростка внешние факторы, он может попытаться «уйти в себя», сделать ставку на внутренний мир - познание, интеллект, фантазии.

Похоже, именно этим путем пошел маленький Эссендж - он начал ходить в библиотеки, занялся самообразованием, особенно интересуясь точными и естественными науками. А еще Джулиан часами засиживался в ближайшем к дому магазине электроники, пытаясь научиться программировать. Узнав об этом, мать решила купить ему компьютер. Она сняла жилье подешевле и на вырученные деньги подарила сыну Commodore - 64 килобайта оперативной памяти, частота процессора 1 мегагерц, возможность работать с дискетами (жесткие диски тогда еще были для ПК чем-то невероятным) - восхитительная для середины 80-х машина! Так началась компьютерная «карьера» Эссенджа. Довольно быстро он обнаружил, что уже написанные кем-то программы можно не только запускать, но и деконструировать. Взламывая созданные «взрослыми дядями из больших корпораций» утилиты, мальчик получал доступ к скрытым их создателями сообщениям, мог их модифицировать - одним словом, оказывался равен им, а в чем-то даже и более могуществен: его слово оказывалось последним. «Мало с чем сравнимое удовольствие!» - так сам Эссендж описывал впоследствии свои юношеские ощущения от проникновения в потайной мир «взрослых». Ощущение, которое, похоже, не покинуло его и по сей день.