Викиликс. Компромат на Россию - [35]

Знал бы Берлускони, что сам он, по мнению своих коллег, «вял… слаб как физически, так и политически» [13]!

А Саркози, к слову, досталось и от самих американцев. С одной стороны, они «номинировали» его на звание самого проамериканского президента Франции со времен Второй мировой войны, а с другой – назвали «буйным» и «импульсивным» [14]. Впрочем, назвали скорее с любовью. Сын венгерских эмигрантов, Саркози обаял американцев, еще не будучи президентом.

Будущий президент Франции встречается с американским послом Стэплтоном и советником президента США по экономике Алланом Хаббардом 1 августа 2007 года, будучи еще министром внутренних дел. И рассказал про себя много интересного. «Они (французы. – Прим. пер.) зовут меня Саркози-Американец, – сказал он. – Они считают, что это оскорбление, но я воспринимаю это как комплимент». Саркози подчеркнул, как сильно он отождествляет себя с американскими ценностями. Он вспомнил, как еще мальчишкой сказал отцу, что хочет вырасти и стать президентом. Тогда отец ответил: «В таком случае придется уехать в Америку, потому что здесь с фамилией Саркози ты этого никогда не добьешься». Доказать отцу его неправоту – тогда это стало отправной точкой для его усилий: добиться успеха и превратить Францию в место, где «аутсайдеры», такие же как он, смогут наслаждаться возможностями, свободными от предрассудков» [15].

«Саркози, – делат вывод Крейг Стэплтон, – отождествляет себя с Америкой. Он видит свой собственный подъем как воплощение американской мечты» [16]. Николя Саркози в американской переписке вообще предстает человеком до неприличия патетичным: «Французский народ должен услышать правду – и он хочет ее услышать», «Люди готовы к Политике истины», «Я не член элиты… Я тот, кто хочет говорить для Франции, которая встает каждое утро и работает», «Мы собираемся предложить французскому народу перемены. Я убежден, что это может работать… Люди хотят верить, что они могут достичь успеха» [17].

Судя по переписке, к своим союзникам американцы относятся довольно трепетно. Могут, конечно, назвать и «буйным», и «параноиком», но и прощают ему значительно большие прегрешения, чем недругам. Это хорошо видно на примере афганского лидера. В январе 2009 года посол США в Афганистане Эйкенбери посылает в Вашингтон жесткую депешу. Если называть вещи своими именами, он обвиняет Хамида Карзая в «крышевании» наркоторговцев и сотрудничестве с талибами. Приводит факты, «улики» – и косвенные, и прямые.

«29 июля, советник по правовым вопросам Гарольд Кох и заместитель посла Фрэнсис Рикардоне уведомили Генерального прокурора Мохаммада Исхака Алеко о нашей озабоченности по поводу досудебных освобождений и президентских помилований наркоторговцев… Несмотря на наши жалобы и выражение озабоченности, досудебные освобождения продолжились» [18].

Началось все, впрочем, не с наркоторговцев, а с пленных талибов. В 2007 году их начали переводить из лагеря интернированных баграмского театра военных действий в афганский национальный пункт временного содержания – попросту говоря, из СИЗО, подчинявшегося американцам, в СИЗО афганское. Как результат – если из американского лагеря в 2007 году до суда освободили всего одного человека, то в следующем году афганское СИЗО покинули 104 подозреваемых, в том числе 29 бывших узников тюрьмы в Гуантанамо. Все – по решению комиссии, созданной Карзаем и самим Алеко.

С наркоторговцами получилось еще занятнее. «В апреле президент Карзай помиловал пятерых афганских пограничников, которые были пойманы со 124 кг героина в своей служебной машине. Полицейские… были осуждены, признаны виновными и приговорены к различным срокам от 16 до 18 лет каждый. Но президент Карзай помиловал всех пятерых на том основании, что они были отдаленно связаны с двумя лицами, которые были замучены во время гражданской войны» [19].

В депеше приводится еще несколько похожих фактов. Без всяких последствий для Карзая. Депеша отправлена в Вашингтон в январе 2009 года, в августе в Афганистане проходят выборы президента, но американские дипломаты, которые накануне выборов встречаются с Карзаем чуть ли не ежедневно, ни словом не напоминают ему о проблемах с наркоторговцами и талибами (см. документы, публикуемые в этом же разделе).

Особого внимания американских дипломатов удостаиваются, конечно, самые неординарные политики. Жизнь того же Муамара Каддафи в депешах Госдепартамента разложена едва ли не по полочкам. В бизнес-интересах ливийского лидера нет ничего необычного: «Семья Каддафи и другие лидеры Джамахирии… имеют интересы в нефтегазовом секторе, телекоммуникациях, развитии инфраструктуры, отелях, всех направлениях медиа– и потребительских товаров», – констатируют чиновники Госдепартамента [20]. Они же задаются вопросом, почему процветание местной элиты не вызывает у ливийцев активного протеста, но тут же находят ответ:

«Сам Каддафи ведет подчеркнуто скромный образ жизни в Триполи. Баб-эль-Азизия (резиденция Каддафи. – Прим. пер.) служит местом для банкетов и других публичных мероприятий, но все они не вычурны по сравнению с показной роскошью нефтяных шейхов Персидского залива и клана Харири (один из богатейших ливийских семейных кланов. –