Везунчик Леонард. Черный Корсар - [34]

– Наливай.

Перед тем как налить, Тед многозначительно на всех посмотрел. Он даже специально оглянулся назад, на тех, кто в пьянке не участвовал и лежал в гамаках. Мол, что я вам всем говорил!

– Больше лей, до самых краев.

Когда стакан наполнился, на что ушло все содержимое бутылки, я поставил его перед Головешкой.

– Пей. Как ты там говоришь? «Пират без рома, что гроза без грома»?

Теодора я знал много лет. Случалось, он спасал мне жизнь, впрочем, как и я ему. Но, как бы там ни было, мне необходимо расставить все по своим местам. Так сказать, фигуры по клеткам.

– Ты что, Лео?! – возмутился он, отлично понимая, что такая доза свалит его с ног. Это сообразили даже попугаи на его плечах, которые дружно принялись кивать. – Я не буду столько пить!

– Будешь.

– Не буду, я сказал!

– А я сказал: будешь! И это последняя пьянка на корабле как для тебя самого, так и для всех остальных.

– Ах вот даже как! Никто не посмеет мною командовать! – Судя по побагровевшему лицу, Головешка закусил удила.

– Никто, говоришь? Тогда слушай: сейчас ты выпьешь и ляжешь спать. А затем, когда проснешься, отправишься работать туда, куда тебя пошлет Алавир. В палубную ли команду, в марсовую ли, пусть даже помощником к коку мыть котлы. Как шкипер посчитает нужным.

– Или?..

– Или сядешь в шлюпку и погребешь в ней к берегу. Благо до него недолго грести, у тебя и полдня не уйдет.

Я плохо себе представлял, чем отличается контрфорс от гитова. Но с географией у меня всегда все было в полном порядке. И тот скалистый берег на горизонте не может быть не чем иным, как берегом Каблиона. Нейтральной Виргусу страны, где у Головешки никаких проблем не возникнет.

– Еще чего! Не буду я пить!

– Алавир, – окликнул я шкипера, который давно уже спустился в кубрик и теперь внимательно прислушивался к нашему разговору, – ложитесь в дрейф.

– Есть, капитан! Припасы в шлюпку класть?

– Обязательно. И воды не пожалейте.

Неизвестно, в каком именно месте Головешка причалит к берегам Каблиона. Вполне возможно, поблизости не окажется ни поселений, ни источников пресной воды: настолько мои познания в географии сильны не были. Так что без припасов не обойтись.

– Понял, капитан.

– Лео, ты чего?! – Сообразив, что дело – серьезней некуда, Тед забеспокоился. – Ты собираешься высадить меня посреди океана?

– Собираюсь, – кивнул я. – Только не посреди океана, а практически у берега. Или ты выпьешь.

– Ну и выпью! Какой же дурак будет отказываться от того, чтобы выпить? – Головешка пошел на попятный. – А может, и ты со мною? Тут и на двоих хватит.

– Пей.

И Головешка выпил. Чтобы тут же уткнуться лбом в стол с таким грохотом, что от испуга взлетели оба его попугая.

– Закиньте в гамак, – уже покидая кубрик, сказал я.

Может, мой поступок и не был правильным, но кто бы меня научил, правильно – это как? Есть категория людей, которая понимает только силу, и совершенно не важно, в чем именно она заключается. И еще. Нисколько не сомневаюсь: присутствующие при разговоре люди передадут его содержание остальным, и те сделают вывод – поблажек не будет никому.

Когда я вернулся, Мэри уже не было.

– Каюта у нее как тюрьма, – сказала Рейчел. – Сплошные решетки.

– Но ты же сама не захотела, чтобы мы спали втроем.

– Еще чего! – Она зачем-то потрогала на груди элекит. – Хотя не так уж и долго Мэри в ней жить.

Это как сказать: до Терессы – три недели плавания.

– К тому же по пути нам обязательно подвернется корабль побольше, – продолжила рассуждать Рейчел. – Мы его возьмем на абордаж, и тогда проблема решится совсем.

– Это как повезет, – чтобы не расстраивать Рейчел раньше времени, ответил я. Захватывать корабли на абордаж в мои планы совершенно не входило.

– Обязательно повезет: ты же у меня Счастливчик! – И она вздохнула. – Бедная Мэри!

– Из-за каюты?

– При чем здесь каюта! Каюта здесь совершенно ни при чем. Тут другое. Вообще это не моя тайна, но ты, Лео, не чужой мне человек, и потому я скажу: ее угораздило влюбиться в Головешку.

– В Головешку?!

– И чему ты так поражаешься?

Еще бы тут не поразиться. В кого можно влюбиться в нашей компании? Конечно, в меня. На худой конец – в Блеза. Но чтобы в Головешку!..

– Как в него можно влюбиться? А сам он во-о-от таких женщин предпочитает. – И я широко раскинул руки.

– Эх, Лео, Лео! – снова вздохнула Рейчел. – Просто тебе недоступно понимание женской натуры. Иной раз мы умудряемся влюбляться вообще непонятно во что. А потом и сами себе не можем ничего толком объяснить. Но тебя это нисколько не касается, – поспешила она успокоить, завидя, что я напрягся. – Ты лучший! Что же до «таких»… Ты обратил внимание, сколько Мэри в последнее время ест? Специально, чтобы поправиться.

– Обратил.

Еще бы тут не обратить, если она съедает не меньше, чем грузчик после тяжелого рабочего дня. Я думал, у нее болезнь какая-нибудь, а тут вон оно что.

– Думаешь, у нее получится? – Вообще-то меня интересовало, сможет ли Мэри обратить на себя внимание Головешки, но Рейчел меня не поняла.

– Нисколько не сомневаюсь. Для любой женщины стать такой, как ты показывал, куда проще, чем из такой стать как прежде. Как будто ты сам этого не знаешь. Что молчишь-то? Надеюсь, твои-то вкусы не изменились?