Везёт же людям... - [89]

В. Л.

Вашу книгу «Искусство быть собой» прочитал «вдоль и поперек». Занятия AT облегчились. Многое стало понятнее. Но…

Постараюсь покороче. 48 лет, врач-хирург высшей категории. Родился в деревне…

Я человек мужественной профессии, но с мнительно-тревожным характером, раздражителен и застенчив.

С детства страдаю головными болями, страхами. Были детские инфекции, в том числе (…) Затем, в институте, — невроз сердца, гипертоническая болезнь. Но школу закончил успешно, несмотря на хвори, занимался спортом (велосипед, бег, плавание). В медицине избрал самое физически трудное — хирургию. Работал с большой нагрузкой. Надо было помогать младшим братьям (пятеро из нас закончили разные институты). Изредка лечился амбулаторно, на курортах отдыхал, с работой справлялся, «грома» не было слышно. (…) В интимных отношениях терпел не раз фиаско, потерял веру в себя и остался холостым. Это меня не слишком тревожило (надежду все-таки не терял!).

Беды начались с 1961 года. Приступы страха смерти.

Областная больница: диэнцефальный синдром, астеническое состояние. В больнице в Москве в неврологическом отделении остановились на неврастеническом синдроме по гипертоническому типу. Невроз страха. (…)

Овладев AT, стал опять оперировать. Когда нарушался сон, прибегал к химии. Встал опять на лыжи, на коньки, начал снова плавать, хотя временами бывали кризы.

Почти ежегодно лечился на курортах. Сменил квартиру.

Жил один, затем с сестрой, затем опять один. Была любовь. (…)

Но вот 197… год, уехала «она»… Оперировать приходилось и ночью, и серьезное. В августе оперировал проникающее ранение сердца. Девушку спас, но после этого болезнь моя обострилась, опять «забуксовал».

Снова «умирание». Перехватить такие состояния AT не удается. Коллеги стали рекомендовать оставить большую хирургию. В 197… году умерла мать, очень переживал. Опять скатился к химии. В работе перешел на поликлинический прием, а сейчас вообще не работаю. Боюсь всякой новой обстановки, дороги, леса. Сон без химии 3–4 часа. С вечера могу расслабиться и заснуть, но, проснувшись, уже не засыпаю, лежу, паникую. Астения нарастает. Не хожу в кино, раздражает музыка. Пишу — и то волнуюсь… Встает вопрос о группе инвалидности…

(…) Такова моя исповедь. Такие нюансы, как половая неудовлетворенность, думаю, вам ясны. (…)

Вопросы: можно ли обойтись без стационирования в психбольницу, которое мне рекомендовали? Как перехватывать приступы? Можно ли продолжить работу хирургом? Кем быть? Как быть? (.)

Дорогой коллега!

Думаю, вы поймете и простите задержку… Время наконец выкроилось.

Ваше мужество в борьбе за жизнь и здоровье — и ваших больных, и свое собственное — достойно восхищения, но не нам с вами устраивать овации. И не надо извинений: пути врачебные неисповедимы, я с той же вероятностью мог бы оказаться у вас на столе, и вам пришлось бы на путь истинный наставлять меня… Вообще, не кажется ли вам, что взаимоврачебные отношения суть просто нормальные человеческие отношения? И даже единственно нормальные?..

К делу.

Не торопитесь в инвалиды. В больницу?.. Если и полегчает вам там, морального удовлетворения не испытаете. Основную проблему — реорганизации вашей жизни в духе оздоровления, телесного и душевного, внутренней перестройки — никакая, даже и наилучшая, больница не разрешит. Есть риск обзавестись и новыми диагнозами… Всякое стационирование, тем более в учреждение данного профиля, чревато непроизвольными отрицательными самовнушениями. Главное и опаснейшее — принятие психологической роли «больного». Инвалидизация самооценки.

Все понимаете. А я совершенно уверен: вы можете продолжать работу. На высшем уровне.

Диагностически вы, конечно, вполне «мой»: вполне нормальны, с вполне нормальным неврозом. Повышенный уровень тревожности представляется скорее следствием, чем причиной. «Следствием чего?» — спросите вы.

Ответить придется уже не нашим привычным клиническим языком, а смесью психологического, физиологического, биологического, философского…

Дисгармония установки. Однобокость миро- и самовосприятия. Односторонность, а по сути неграмотность в отношении к судьбе.

Перевес Ответственности — над Свободой, вами не обжитой. Борьба: долг! — обязанность! — необходимость!.. Прекрасно. Но куда делись желания, игра, радость, раскрепощение, наслаждение безмятежностью, праздник жизни?.. Почему совсем выброшены?.. Я при исполнении своих жизненных обязанностей, и какой там праздник — да?..

Никаких фиаско. Именно это постоянное «при исполнении» представляется мне, между прочим, и основной причиной пресловутой «слабости» в сфере интимной.

Мужчина в расцвете лет! Знайте, пожалуйста, что мужчина по закону Природы находится в расцвете лет всегда, до смерти! (В редких случаях даже и после оной.)

Не должно быть и понятия эдакого, никаких «фиаско».

Все будет стопроцентно в порядке, если только вы будете спокойно общаться с представительницами наилучшего из полов, позабыв «при исполнении» и всегда помня, что вы личность с физиологическими правами, но без физиологических обязанностей, существо духовной породы, а не половой функционер. Все будет так, как должно быть, даже ест будет иначе.