Везде чужой - [44]

- Я вижу, вы стали приверженцем Республиканства. А ведь когда-то были ярым сторонником перелицовки.

- Неверно. В отличие от наших лидеров, я своих убеждений не меняю. Тогда я надеялся, что перелицовкой нам удастся возродить идеи общества равных, которое к исходу Республиканства успешно похоронили под идеологическими догмами. Но потом понял, что наша цивилизация развивается не по законам разума, но инстинкта, и что в обществе торжествует чисто биологический закон, применимый, наряду с животным миром, и к человеческому. Закон отрицания отрицания. Всякое последующее поколение подвергает обструкции, а затем и гонению достижения предыдущего. Оно и понятно. На смену героям, вознесённым на вершину пирамиды общества, на правах наследования приходят их безвольные и бесхребетные потомки, и тогда новые герои берут пирамиду за основание и переворачивают её вверх дном. Называйте это как хотите: путчем, революцией, перелицовкой... Точно так молодой сильный самец в стае хищников перегрызает горло одряхлевшему вожаку. Точно так и человечество существует всё обозримое время.

- Ве-есёлый разговор, - протянул Таксон Тей.

- Вот! - неожиданно рассмеялся Таксон-первый. - Сколько раз давал себе слово не воспринимать наше общество серьёзно, и столько же раз срывался. Кстати, вода-то вскипела.

Он извлёк из-за кресла две кружки и налил в них кипятку.

- Уж не обессудьте, угостить нечем.

Таксон Тей взял в руки кружку.

- Почему - не серьёзно? - спросил он.

- Потому, что театр абсурда нельзя воспринимать с этих позиций. Можно свихнуться. Когда я был таким же молодым, как вы, я чуть не перешагнул эту грань.

Он подул на воду и отхлебнул из кружки.

- Эх, какими мы были! - мечтательно протянул он. - Горластыми да самоуверенными. Запальчивыми. Какие речи говорили...

Он поставил кружку на пол, выудил из бумажного хлама позади себя замызганную, ветхую от частого употребления папку и раскрыл её. В папке находились такие же ветхие, чуть ли не распадающиеся, зачитанные до дыр газетные вырезки.

- Вот послушайте. "...Кто-то из классиков литературы сказал, что лучший способ избавиться от перхоти - гильотина. Но это вовсе не означает, что невозможность применения такого метода исключает другие способы. Наши же новодемократы исходят именно из этого принципа - если общество равных строилось гильотинным способом, то и идея его неверна. А между тем новодемократы столь же разительно не соответствуют основам демократии, как свергнутые и затоптанные республиканцы - идеям общества равных..." Или вот ещё: "...Я согласен с материалистами, что материя первична, а сознание вторично. Но в жизни человека первичной должна быть духовность, а материальное благосостояние лишь сопутствовать. Только тогда человек из животного становится разумным существом..." Нет, о каких высоких материях мы говорили с трибун, и сколь высокопарным слогом!

Таксон-первый швырнул папку на пол и снова взялся за кружку. Из папки выпал листок и спланировал к ногам Таксона Тея.

- А хорошо - горяченького! - воскликнул старик, прихлёбывая из кружки. - Между прочим, это всё я, - с наигранным кокетством заявил он. Детские игры в сорокалетнем возрасте... К счастью, я их скоро забросил и "ударился" в науку.

Таксон Тей поднял листок.

"До боли нежен яблоневый цвет в лучах заходящего солнца.

Завтра он опадет.

Так и мы умираем", - прочитал он.

Он протянул листок старику.

- А это уже дряхлый Таксон, - мельком глянув на строчки, сказал старик и небрежно швырнул листок на хлам позади себя.

- Как я вижу, - Таксон Тей обвёл глазами комнату, - ваше "ударение" в науку прошло с тем же успехом.

- Почему же, - безразлично пожал плечами Таксон-первый. - Как раз с большим. Вы слышали о теории прозрачности?

- Да.

- Вряд ли. Скорее всего, просто пользовались некоторыми бытовыми предметами, становящимися по вашему желанию прозрачными.

Таксон Тей сдержался. Действительно, откуда старик мог предположить, что боевику известна одна из канонических теорий оптики.

- Если бы вы знали нелинейную оптику, а, тем паче, теорию прозрачности, то вспомнили бы, что в основополагающей формуле есть установочный коэффициент между длиной волны излучения и размерами электронного облака молекулы. Так вот, этот коэффициент носит название коэффициента прозрачности Таксона.

"Вот это да!" - изумился Таксон Тей. Теорию прозрачности он знал, но не в местной интерпретации.

- А как же тогда объяснить всё это? - он снова обвёл глазами комнату.

- А! - небрежно махнул рукой Таксон-первый. - Обыкновенно. В нашем обществе плодами науки в первую очередь пользуются так называемые "оборотистые люди". Я к их числу не принадлежу.

И в этот момент Таксон Тей уловил какое-то движение в прихожей. Он настроился и "увидел" там статс-лейнанта Геннада с пистолетом в руке.

"Да, - восхитился он, - голова у статс-лейнанта работает неплохо! Знает, где меня искать..." Он проник в мысли Геннада и понял, как тот собирается его арестовывать. План статс-лейнанта был прост. Не надеясь ни на свой пистолет, ни на свою реакцию - слишком сильное впечатление в его памяти оставил побег Таксона Тея из тюремного вагона: ничего не помнящий начальник караула, впечатанные в металл решётки следы рук, - статс-лейнант уповал лишь на узы клонового родства Таксонов. Поскольку для клона потеря одного из членов равносильна потере части тела для обыкновенного человека, он надеялся, что, пригрозив Таксону-второму смертью Таксона-первого, ему удастся арестовать его. Геннад, конечно, не знал, что вовсе не клоновое родство связывает Таксонов, не догадывался и о том, что Таксон-второй может легко стереть это знание из его памяти, но в одном Геннад был прав, подставить под удар жизнь лейб-физика Таксон Тей не смог бы.