Ветры перемен - [18]

– Да, пожалуй. Но твой щекастый приятель знает, где он нас сбросил и даже кто из нас кто. Это хорошо для тебя – зачем-то ты ему нужна живая, – но я точно превращаюсь в ходячую мишень. Хоть приклеивайся к тебе! Ведь стоит мне отстать, твой любезный избавитель запросто позволит кому-нибудь из помощников Рогатого прикончить меня, а пока тот сообразит, что к чему, ты успеешь смотаться.

Сэм вздохнула:

– Мне очень жаль, Чарли, что из-за меня ты влипла в эту историю, правда, жаль. Но ведь это была твоя идея, призвать ту проклятую бурю.

– Ну да, но я же была уверена, что это невозможно! Потому что этого не может быть! Просто не может быть! – И Чарли залилась слезами.

Сэм и сама была в полной растерянности и только пыталась утешить подругу. Надо было переждать ночь. Если уйти с этого места, они могут разминуться с тем, кого Щекастый послал подобрать их. А это не годится. Одни они пропадут здесь.

Вокруг было так темно, а девочки так измучились, что даже не пытались устроиться как-нибудь поудобнее. Они так и сидели – только головы и плечи виднелись над пеленой тумана, – мучительно пытаясь разгадать, что скрывается под этим летающим пологом. Наконец они заснули, прижавшись друг к другу.

Сэм проснулась внезапно, вздрогнула и села. Было все еще темно и тихо, и туман по-прежнему висел над землей – казалось, он даже стал еще плотнее. Она услышала какой-то странный шум, кто-то или что-то приближалось к ним сквозь туман.

Немного фальшиво, но отчетливо и громко, этот кто-то, кто бы он ни был, насвистывал веселую песенку – она узнала "Янки Дудл"!

Сэм насторожилась, осторожно выглядывая из тумана, и тихонько тронула спящую Чарли. Та пробормотала что-то спросонок, но внезапно проснулась и резко села.

– Так это был не сон. – Чарли сказала это скорее удивленно.

– Ш-ш-ш! Прислушайся и не вставай. Свист приближался, теперь стал слышен звук шагов, похожий на удары копыт о скалу, словно сквозь туман медленно брела лошадь. Наконец из мерцающего тумана показались двое; была видна только верхняя часть их тел. Одна была женщина, совершенно обнаженная, со светло-коричневой кожей и невероятной величины грудями.

У ее спутника было совершенно гладкое, без малейших следов растительности лицо, копна волос вздымалась вверх, а потом ниспадала ниже плеч, так что Сэм и его сперва приняла за женщину. Это он насвистывал. Внезапно оборвав мелодию, он огляделся, а потом позвал негромко – голос у него был обычный, мужской.

– Выходи, выходи, где ты там. – Говорил он с сильным акцентом, вроде восточно-европейского, но английские фразы строил правильно – Я знаю, что ты сейчас смотришь на нас. Не бойся, я Зенчер, а это Ладаи. Нам сказали, что ты будешь нас ждать.

– Можно ему верить? – нервно прошептала Чарли.

– Может, и нет, только нам выбирать не приходится. – Сэм встала, и странная пара сразу заметила ее. – Эй, вы от того щекастого малого в зеленом?

Длинноволосый вздрогнул и явно смутился.

– Что значит "щекастый"? Меня наняли, чтобы я провел тебя в безопасное место и позаботился о тебе. Или предпочитаешь остаться здесь?

Чарли тоже встала. Увидев ее, казалось, мужчина удивился, а взгляд женщины стал подозрительным. Он нахмурился;

– Так вас двое! Тогда и плата должна быть двойной. Ну, пошли. Надо уйти отсюда до рассвета, а то вас будут искать и те, с кем, я думаю, вам не хочется встречаться.

Чарли и Сэм нерешительно тронулись с места, но внезапно остановились и уставились на женщину. Вблизи было видно, что она вовсе не человек.

Ее темно-каштановые волосы немного свисали вперед, а сзади пышной гривой сбегали по спине. Уши,

Покрытые снаружи бурой шерстью, заострялись кверху. Они стояли торчком и, похоже, могли двигаться независимо друг от друга. Глаза были очень большие, чуть навыкате, с коричневым белком. На руках по три толстых, очень длинных пальца. Огромные, тяжелые груди – хотя сама женщина была скорее худенькой – свисали до того места, где полагалось быть пупку, если бы он у нее был. От бедер ее туловище становилось горизонтальным. Из тумана выступала только спина. Она казалась меньше мужчины. Тот был среднего роста, всего на пять-шесть дюймов выше девочек.

– Это… она кентавр? – тихонько спросила Чарли.

– А! – отозвался мужчина. – Да, по-английски – кентавр. Сами они называют себя "ба-ахдон", на их языке это означает примерно то же самое, что "человек". – Он помолчал. – Она не говорит по-английски, но она хороший друг. Ба-ахдоны не понимают, как это мы ухитряемся ходить, не падая.

У мужчины было решительное, с крупными чертами лицо, серые, как сталь, глаза, оливково-смуглая, как дубленая, кожа. Морщинки вокруг глаз говорили, что она знакома и с солнцем, и с ветром. Но было в этом лице и что-то неуловимо женственное, и это подчеркивали серьги, каждая из которых заканчивалась медным овалом с мальтийским крестом внутри. На мужчине была одежда из оленьей замши, украшенная бахромой, – так обычно одеваются герои вестернов, – завязки на куртке были немного распущены и открывали обильно заросшую грудь.

Зенчер что-то сказал кентаврессе на певучем языке, звучавшем похоже на китайский; она кивнула.