Ветроум. Странное, страшное, смешное в повседневной жизни русской провинции XVIII – начала XX века - [13]
Итак, в Вятском крае чемерицу Лобеля (и другие растения, называвшиеся чемерицей) хорошо знали. Однако в недавно вышедшем большом своде «Флора Вятского края» отмечено, что чемерица Лобеля встречается «оч[ень] редко»[101]. Такое заявление весьма странно. Вот и в соседнем Прикамье, по свидетельству П. Н. Крылова, чемерица во второй половине XIX века принадлежала к наиболее употребительным травам. В деревнях она была известна почти каждому[102].
Судя по уже опубликованным данным, в некоторых местах России (в том числе на Вятке, в Прикамье и в Нижегородчине) и Украины (на Черниговщине и Черкасщине) чемером также называли макушку головы, темя, вихор, чуб, хохол, косу[103]. Эти сведения подкрепляются и уточняются данными из Картотеки словаря вятских говоров: иногда «чемер», а чаще «чемерь» – это «волосы выше лба и на макушке головы; чуб, чёлка; вихор; вообще: волосы»[104]. Н. И. Толстой, который исследовал этот вопрос, сделал вывод: «Семантическая цепочка развития значений вплоть до вихра волос не вызывает особых сомнений. Её можно представить следующим образом: болезнь живота (от отравления и т. п.) – болезнь вообще – болезнь головы – место на голове, где лечится болезнь головы. Последний семантический шаг может пониматься как метонимический перенос значения»[105]. Кажется, нужно принимать в расчёт и то, как чемерица Лобеля выглядит. Верхушка растения представляет собой длинную метёлку (с маленькими невзрачными цветками), притом что растение высокое – до полутора-двух метров: «Местами чемерица… так обильна и растёт настолько густо, что в предрассветном тумане кажется, будто стоит войско»[106]. Вероятно, такая метёлка напоминала чуб на голове.
Академик И. И. Лепехин, проехавший весной и летом 1771 года от Тюмени до Архангельска, неоднократно отмечал на своём пути среди прочей растительности чемерицу. Она «по мокрым местам изобиловала» на северо-востоке Вятского края, между городами Каем и Слободским. Да и перед тем, на пути от Тюмени к Уральским горам, как заметил Лепехин, чемерица (или «чихотная трава») занимала «потовые места» (влажные). По его словам, «из корня… крестьяне делают конское лекарство». Лепехин подробно описал непростой способ его приготовления. Смешивая с кормом, снадобье дают лошадям и таким образом «очищают они внутренность лошадей». А в связи с путешествием от Великого Устюга к Архангельску Лепехин писал: «В каждом доме у крестьянина бывает запас чемеричного корня, которым они лечат свой скот весною от угрей, которые не иное что суть, как зародыши овода, в великом множестве здесь водящегося. Сим корнем, истолченным в муку, присыпают они расковыренные угри и тем умерщвляют червяков. <…> Когда сей корень, по их примечанию, довольно имеет силы к умерщлению червей, под кожею находящихся, то из сего сделано заключение, что он полезен должен быть и от внутренних червей, коих мы глистами называем и коим малолетные особливо подвержены бывают. Таким малолетным детям до половины золотника дают чемеричного корня, смешенного с медом сырцом… Хотя сие в прочем весьма пряное и ядовитое средство кажется; однако крепкой крестьянских детей желудок дальнего вреда от него не чувствует» (курсив автора. – В.К.)[107].
В более поздние времена и сибиряки предлагали детям настой корней чемерицы Лобеля «от сердца», зная, однако, что из-за этого случается понос и рвота. Они же отваривали в молоке корень и травянистые части чемерицы Лобеля и по одной рюмке давали этот отвар при лечении золотухи (которая тоже обычно бывает у детей)[108].
В народной медицине вполне могут использоваться растения ядовитые. Исследовательница народной медицины украинского Полесья отмечала такую особенность: местные жители активно применяют для лечения ядовитые растения (в том числе чемерицу)[109]. В соседнем с Вяткой Прикамье чемерицу использовали не только наружно, но иной раз и внутрь – при глистах, запое и даже при отравлении. Причём давали немалые дозы, так что у больных случались сильная рвота и понос[110]. Но сильнодействующие растительные яды употребляли внутрь всё же нечасто.
Фотографии Сергея Лобовикова. Начало XX века
Итак, даже само название травы чемерицы связано со словами, указывающими на болезненные проявления, в том числе на боли в животе. И это неспроста: чемерица действительно ядовита. Однако ей находилось применение. Ею выводили насекомых-паразитов. Мужики курили её взамен табака, она одурманивала, считалась «крепкой». А в народной медицине разные виды чемериц использовали преимущественно для лечения наружных кожных болезней. Для внутреннего же применения она не слишком пригодна: ею можно отравиться. Попытки такого применения бывали. Но в этих случаях люди, использовавшие чемерицу, хорошо понимали, что передозировка очень опасна.
Коварство и любовь?
У нас нет оснований подозревать Мавру или Акулину в том, что кто-либо из них перепутал зелья, подав смертоносную чемерицу вместо какой-нибудь невинной травки. Мавра определённо заявила, что это была чемерица. Она и не пыталась оправдываться указанием на возможную путаницу.
Если в этом случае чемерицу использовали не вместо какого-нибудь другого снадобья, а прямо по назначению, то по какому именно?
