Ветлужцы - [17]

Началось же все с безобидного подтрунивания ушкуйниками над своим соплеменником, пившим мировую со Сварой. Тебя, мол, уронили да в грязи изваляли, а ты потом еще и сам добавил, добираясь до полатей практически на четвереньках. Тренировался на полусогнутых в атаку ходить? Да уж, от такой позы все противники в оцепенение впадут, а если еще грязью бросаться начнешь и похрюкивать — тогда просто разбегутся!

Однако любое подтрунивание над еще не опохмелившимся индивидуумом приводит обычно к неоднозначным последствиям. На соратников чего обижаться? Они тебя в сече прикроют, несмотря на свои злые языки. А переяславец… да он же обещал поединок, точно! Поэтому с утра пораньше, несмотря на то что два из трех ушкуев были почти готовы отплыть, новгородец со своими товарищами отправился искать удовлетворения у Свары. Тот, к вящей их радости, отказывать им в этом не стал, только попросил для разминки начать с деревянных мечей. А дальше уж как дело пойдет…

На потешный бой сразу стал подтягиваться народ, изголодавшийся по зрелищам, тем более что Свара устроил из поединка настоящий спектакль. Комментируя шквал засечных и отножных подплужных[10] ударов, которыми его награждал новгородец, он с присущей ему язвительностью оценивал их по пятибалльной шкале, которую ввел еще полусотник, не поднимаясь при этом выше двойки. Постоянными смещениями и подсечками вкупе со злым языком переяславец довел противника практически до кипения, и тот потребовал сменить мечи и биться до первой крови. На резонный вопрос Свары о том, стоит ли портить себе кольчугу из-за гнева, который вытеснил остатки рассудка из головы, неудачливый соперник не успел ничего ответить, поскольку был отодвинут в сторону степенным новгородцем, оказавшимся его десятником.

Тот сразу же посоветовал своему ратнику замолчать и отойти в сторону. Нечего, мол, переть на рожон, сперва следует меч в руках научиться держать. Видимо, авторитет старшего товарища был на высоте, потому что обиженный в очередной раз воин сник и бочком удалился из круга. Проводив его взглядом, новгородский десятник тоже потребовал сменить мечи, объяснив, что на деревяшках сеча по-другому проходит. Тут уже уперся подошедший вовремя Петр, которому совсем не хотелось, чтобы напоследок был кто-то покалечен. Однако к этому времени на берегу собралось уже достаточное количество новгородских воинов. Из них выстроилась целая очередь желающих скрестить мечи со Сварой или любым другим ветлужским ратником, да и подошедшие купцы мечтали перед отъездом насладиться поединками.

Поняв, что отговорками не отделаться, потому что иначе события могут двинуться совершенно непредсказуемым и кровавым маршрутом, Петр пошел на попятный. Перекрикивая гул голосов, он через сплошную пелену громких выкриков выдвинул условия проведения поединков. Чтобы быть допущенным до каждого боя, нужно внести ногату. В крайнем случае плату должен внести соперник, который хочет с тобой сразиться. Сеча проходит до сдачи противника, до первой крови или до первого удара, пусть даже остановленного или нанесенного вскользь, но который неминуемо должен был нанести увечье сопернику. Если же это увечье все-таки наносится, то пострадавшему следует выплатить виру до десяти гривен в зависимости от повреждения или отдать свой доспех. Кроме того, виновный выбывал из дальнейших состязаний. Собранная плата должна пойти на приз победителю или победителям в соответствии с проведенными ими боями в том случае, если они не хотят состязаться между собой. Последнее было оговорено особо, потому что поединков между своими дружинниками за деньги и до крови Петр не допустил бы ни под каким соусом.

Такие условия сразу ограничили число новгородцев, желающих размяться, однако и без того их набралось больше двадцати человек. Со стороны ветлужцев изъявили желание попробовать свои силы только двое переяславских дружинников — Ждан и Арефий, а также четверо отяцких воинов, среди которых выделялись Гондыр с Терлеем. Кроме того, решили поучаствовать в состязаниях и двое черемисов — Паймас и Яныгит. Все переяславцы и отяки после некоторого перешептывания между собой подошли к Петру и заняли у него серебряные монеты, вызвав насмешливые возгласы новгородцев про обнищавшее местное воинство. Однако временный ветлужский глава заметил, что такое заимствование будет весьма выгодным. За половину выигрыша, который его воины обещают отдать обратно в казну, они получат бесплатное лечение в случае нанесения им раны и заботу о дальнейшей судьбе в случае увечья. Он же рискует лишь серебром, зато проверит своих воинов в деле.

Обескураженные новгородцы отошли, почесывая в затылках, и повернули свои нападки на Свару, который все это время мирно сидел в стороне и совершенно не собирался участвовать в каких-либо мероприятиях. Причем на их язвительные насмешки он лишь слегка сонно заметил, что не собирается тратить свои монеты, чтобы участвовать в детских забавах, однако если кто-то хочет вложить за него свой пай, то он совсем не против поддержать такого бескорыстного человека. Благодушных бессребреников нашлось двое. Одним из них оказался уже упомянутый десятник Найден, а вторым — дружок уже не раз битого новгородца, который пригрозил наказать зарвавшегося переяславца. С последним Свара и померился силой в первом своем поединке.