Ветхий Завет. Курс лекций. Часть I - [40]

Радуга как явление физическое была всегда, но как завет между Богом и человеком, как связующее звено между небом и землей, как память о том, что Господь более не будет поражать землю, указана была именно тогда. Так что здесь двойное событие — и духовное, и физическое. Радуга в духовном плане есть и сейчас, она связывает нас с Господом и не дает нам быть пессимистами, зная, что Господь нас любит. И когда мы видим эту радугу, мы знаем, что Господь прощает наши грехи. И мы не будем истреблены, подобно первым людям, до тех пор, пока есть любовь на земле, пока есть возможность свершения духовной жертвы и истинного почитания Господа. Мы уже дети Нового Завета, и наш завет — не Ноев завет, хотя мы принимаем и его. С нами уже заключен Новый Завет — через Иисуса Христа.

Мы видим, что после заключения завета Ной является как бы еще одним Адамом, родоначальником нового человечества. И теперь уже единство рода человеческого нам позволяет сделать вывод о том, что все народы представляют собой единую семью и между ними естественны братские отношения, основанные на любви и взаимном уважении. Тот завет, о котором мы говорили, это прежде всего завет нравственный, который Господь устанавливает между Собой и человечеством. Этим заветом устанавливается онтологический статус человека в мире. Знамением этого завета становится радуга — светозарный мост, соединяющий небо и землю. Потоп не исправил человека — к сожалению, это факт. Хотя Ной был праведником, грех присутствовал в его семье, что мы видим сразу после потопа во грехе, который совершен его сыном Хамом. Слово «хам» стало нарицательным с тех пор и говорит о том, что один из самых тяжких грехов — когда человек унижает близкого по крови человека, в частности своего родителя. Как бы ни согрешали отец или мать, мы должны молиться за них и ни в коем случае не предавать их насмешкам и унижению. Господь Сам, если нужно, вразумит их.

Ной, узнав о том, что Хам смеялся над ним, сказал:

«Проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих. Потом сказал: благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему; да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых;

{44}

Ханаан же будет рабом ему. И жил Ной после потопа триста пятьдесят лет. Всех же дней Ноевых было девятьсот пятьдесят лет, и он умер»

(Быт 9:25–29). Далее дается родословие сынов Иафета, Хама и Сима.

Ной проклял не Хама, а его потомство в лице его внука Ханаана. Он не мог проклясть то, что было спасено Богом. Страшно проклятие отца, которое падает на голову сына. Может быть, в личном плане он и простил его, но понимая, что от этого человека уже не может идти доброе, он пророчески предсказывает ему судьбу его потомков: раб рабов будет он. Через много столетий мы видим новый символ попытки человека устроиться без Бога на земле: построение Вавилонской башни.

«На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли»

(Быт 11:1–4).

Этот текст трудно сразу принять. Он говорит о том, что люди уже многочисленны, что они населили определенный участок земли и хотят сделать себе имя. Имя Божие не упоминается, как будто Бога нет. Они живут для себя. Зная, что они должны разойтись, они желают самоутвердиться в себе самих, сделать себе памятник.

Уже забыт Бог, забыто благодеяние, и сам я становлюсь для себя самого идолом. Сплочению и единству человека в Боге строители Вавилонской башни противопоставляют единство внешнее, основанное на чисто утилитарной основе. Гордость, тщеславие, богохульство влекут за собой заслуженную кару.

«И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого»

(опять напоминание о Боге во множественном числе, прикровенно указывающее на троичность Господа) (Быт 11:5–7).

Ученые-лингвисты пришли к выводу, что на земле был один язык и одно наречие. Мы с вами часто понимаем друг друга, не обращаясь к одному языку. Ведь можно просто посмотреть друг на друга и все понять. Представьте себе, что я буду сидеть перед вами и просто смотреть на каждого из вас, не говоря ничего. И это будет общение. Если у нас будет между собой внутренний контакт, то мы очень многое можем друг другу сказать, не произнеся при этом ничего. В то же время если я буду вам читать лекцию, а вы в это время будете заниматься своими делами, то мы не поймем друг друга. Смешение языков — это и есть внутреннее непонимание человека человеком. Не потому, что язык стал непонятен — просто люди в силу своей греховности и эгоистичности перестали друг друга понимать. С какой стати я должен делать то, что ты приказываешь мне? Хочу взять не этот, а другой кирпич! То есть взаимная распря, ненависть, не излечиваемая благодатью, как это должно быть в верующем сердце, привела к рассеянию. И башня осталась символом неосуществленного гордого величия человека.