— Важный государственный сановник проедет завтра через нашу станцию, пан Кожельский. Наконец-то я им утру нос! Все это в секрете, никто не знает. Я один буду его встречать. Бог весть, что это за знатная высокопоставленная особа. Вдруг он спросит меня: «Was sind Sie?» А я ему: «Честь имею явиться, Франц Кокошка из Горушкиндорф, Ваше превосходительство».
Ктитор пообещал участвовать в церемонии.
— Я, — распоряжался Кокошка, — в полной форме стану впереди вас, а вы за мной. Как только поезд подъедет, я приближаюсь к окну купе, где его превосходительство изволит путешествовать, и провозглашаю: «Хох! Хох! Хох!» А вы за мной: «Хох! Хох! Хох!» Не забудете?
Ктитор был доволен. После торжественной встречи они зайдут освежиться в трактир.
* * *
К десяти часам на станции стало людно. Начальник станции ходил по платформе, и когда его взгляд падал на место, где стоял Кокошка с ктитором, он не мог удержаться от улыбки.
Кокошка был в полной ветеранской форме, с галунами и золотыми нашивками, а ктитор рядом с ним стоял в черном сюртуке, бледный и торжественный, ибо близился славнейший момент его жизни.
Послышался гудок, и вдали раздалось пыхтение локомотива. На платформе собралось много зевак. Кокошка и ктитор держались в стороне от этого сброда. Поезд подъехал к станции. Ветеран Кокошка, сопутствуемый ктитором, подошел к начальнику станции и сделал под козырек.
— Будьте любезны, где высокопоставленное лицо?
— Вон в том вагоне, где жандармы, которые охраняют его превосходительство.
— Ах, жандармы? — тем лучше!
Кокошка подскочил к вагону, ктитор за ним, и оба закричали:
— Хох! Хох! Хох!
Поезд тронулся, и один из жандармов недовольно выглянул в окно.
— Хох! Хох! Хох! — восторженно кричал ветеран.
Кокошка гордо покосился на перрон. Там все валились от хохота, а больше всех начальник станции.
— Чего веселитесь? — строго спросил ветеран, гордо выкатывая грудь.
— Ой, не могу! — захлебнулся начальник станции, — вы же кричите приветствия крамольнику и бунтовщику, которого повезли в тюрьму за агитацию на рудниках.
— Да ведь вы сказали, что это государственный сановник… — пробормотал уничтоженный ветеран.
