Ветеран Армагеддона - [160]

Обидевших его соперников он отловил по одному и заставил их пожалеть о своем безрассудном поступке. Экзекуцию лучше не описывать, достаточно посмотреть на драку боксера с пьяным хулиганом во дворе дома. Методы Дымка и боксера имели определенное сходство. Он вел себя, как Владимир Кличко, встретившийся на ринге с хамоватым боксером из Англии, а именно — бил соперника, как только хотел, оставляя противнику право бить, как сумеет.

Глава восьмая

Коты жуткие индивидуалисты. Обычно кота никто не интересует — забившись под стол или вытянувшись на подоконнике, кот мирно предается философским размышлениям о своем месте в мире (разумеется, он считает себя центром обозримой Вселенной) и о роли окружающих его существ. Своей созерцательностью кот напоминает китайских мудрецов, кажется, что он основательно освоил принципы Дзен. В обычное время своей неподвижной монументальностью кот похож на Будду, впавшего в нирвану. Именно в такой день я застал Дымка в библиотеке. Кот лежал на полу, перед ним белел страницами раскрытый томик Монтеня, и наш домашний любимец сосредоточенно водил глазами по строкам. Через некоторое время он цапнул когтем несколько страниц и снова уткнулся в текст. Пойманный за этим занятием, Дымок весьма смутился, отбросил книгу в сторону и принялся ловить собственный хвост, пытаясь отвлечь мое внимание от своих занятий. В случайность я не поверил, разумеется! Он и за Толстым с Достоевским сиживал!

Там не менее случаются дни, когда котам надоедают размышления и хочется поговорить. Обычно они мяукают, но известны случаи, когда коты лихо выговаривали слова «мясо» и «мама». Дымок по-человечески не выражался, хотя я предполагал, что человеческий говор он знает лучше иных представителей человеческого рода. Впрочем, никто в семье не настаивал.

Дымок любил валерьянку, однако, выпив, терял над собой контроль и всем своим видом оскорблял кошачье достоинство и общественную нравственность, валяясь на полу и пытаясь поймать свой собственный хвост.

Протрезвев, он нравственно стыдился себя недавнего, забирался под потолок и тихо отлеживался на шкафу, пока окружающие не забывали о недавнем его падении.

В одной из газет я прочитал, что у одного большого любителя кошек жило сразу четыре кошки, а подкармливал он еще с полсотни. Из тех животных, что жили у любителя (кстати, его фамилия была весьма красноречива — Кот), один понимал команды и обращения на английском языке, другая кошечка великолепно понимала по-французски и вдобавок пыталась объясниться на чисто русском языке, произнося слова «мясо», «мало», «мама»… Кошачьи подвиги в общении с представителями рода человеческого вдохновили писательницу Ариадну Громову написать повесть «Мы одной крови — ты и я!» Там, помнится, герои общались телепатически — картинками.

Дымок к телепатии никаких способностей не проявлял, общался обычным способом — ну мяукнет изредка, к ноге прижмется, преданно заглядывая в глаза, поурчит, выражая удовольствия, или прихватит руку когтями и потянет к пузу или бакенбардам: нечего отлынивать от священного долга, давай чеши!

В отличие от него, огромный попугай-ара по имени Кешка, живший в квартире моего знакомого Юрия Хрусталева, с хозяевами общался на русском языке, вполне уместно вставляя словечки в завязавшийся разговор. Однажды мы зашли к Юрию, чтобы за бутылочкой… гм… да… поговорить на житейские темы. Попугай крутился тут же, перелетая с двери на спинку стула. Хрусталев встал, чтобы порезать колбаски и сыра, попугай немедленно занял его место, вздернув хохолок и глядя на меня с хитрым ленинским прищуром, словно ему не терпелось начать со мной разговор.

Юрий сел обратно, и попугай едва успел вспорхнуть. Под Хрусталевым осталось два пера из хвоста птицы.

— Дурак! — безапелляционно определил попугай, усаживаясь на дверь.

— Кеша! — сказал Хрусталев. — Я же не хотел…

— Юрок — придурок! — еще четче отозвался попугай.

Хрусталев заволновался.

— Кеша! Ну я же не хотел! Давай мириться!

Попугай склонил голову, с интересом разглядывая хозяина, потом огорченно оглядел свой хвост и укоризненно повторил:

— Дурак!

Хрусталев налил водки в наперсток и торопливо накрошил на стол хлеб.

— Кеша! Мир?

Попугай еще раз оглядел его, слетел на стол и сунул клюв в наперсток с водкой, неторопливо поклевал накрошенный хлеб и взлетел на спинку стула, на котором сидел Хрусталев.

— Я же случайно, Кеша, — оправдывался Хрусталев. — Я ведь тебя и не заметил…

Попугай раскрыл крылья, словно обнял ими Хрусталева, наклонился к нему, бережно выдергивая волосок из седой головы, и нежно-трогательно произнес:

— Дурачок!

Так вот, в присутствии моего кота он не смел разговаривать. Торопливо забирался в клетку и что-то бормотал по-птичьи, сердито разглядывая Дымка. А между прочим, ездил по дому верхом на овчарке, садясь ей на загривок и поклевывая в темень. И овчарка все терпела, катая попугая по комнатам.

Вообще, межвидовые связи в животном мире мало изучены. Известны случаи, когда тигры и львы дружили с собаками, брошенными им в клетку на съедение, кошки выкармливали диких собак динго и львят, собаки бережно и любовно растили ягнят, дружили с котами. Писатель Борис Рябинин рассказывал такой случай. У него в доме жил кот. В один из дней Борис Рябинин обратил внимание на то, что около четырех часов дня кот собирается и спешно убегает из дома. Отлучки стали регулярными, и писатель решил последить за котом. Кот выбегал в огород, садился на тропинку, ведущую к колодцу, и застывал в ожидании, тревожно глядя в небо. На тропинку спускался огромный черный ворон, и далее они с котом мирно гуляли по тропинке. Время от времени ворон каркал, кот отвечал ему мяуканьем, и все это очень напоминало беседу двух старых друзей. В один из дней ворон не прилетел на встречу. И что же? Кот загрустил, долго отказывался от еды, и вид у него был такой, словно он и в самом деле потерял родственника.