Ветер умирает в полдень - [23]

– Дарелл, можно вас на минутку? Дарелл Фримен возвращается и кричит Бесту, чтобы тот продолжал дежурство без него; их участки расположены по соседству, и в случае крайней необходимости Бест вызовет его по радиотелефону.

Патрульный садится напротив Адриана, соглашается выпить еще чашку кофе и снова снимает фуражку.

– Чем могу помочь, Адриан?

– Дарелл, помните февральское дело Уоррена?

Фримен хмурится.

– Вы случайно не собираетесь снова копаться в этой давней истории?

Адриан выглядит усталым. Он приподнимает очки и трет глаза.

– У меня возникли кое-какие сомнения. Дарелл перебивает его:

– Но дело закрыто! Есть заключение следователя: самоубийство.

– Между нами, Дарелл, вы-то сами верите, что это самоубийство?

Молодой полицейский от смущения слегка краснеет.

Адриан чувствует, что обычно прямодушный Дарелл что-то не договаривает.

– Да, Адриан, я и вправду считаю, что это самоубийство, но были минуты, это было совсем недолго, когда я сомневался.

Короткая пауза. Они дружелюбно смотрят друг на друга.

– Знаете, Дарелл, все это время я почему-то думаю о смерти того парня. Адриан просит:

– Помогите мне! Я хочу разобраться в этой истории. О деле Уоррена столько сказано и написано, о нем ходит уже столько разных слухов, но яснее от этого оно не стало. Банальные клише, ни на чем не основанные заключения, сплетни, недобрые пересуды. Сколько страстей вызвало это дело! Всю Америку трясло. А как досталось из-за него жителям округа Красная Пустыня! И первому вам, Дарелл. Вас упрекали в нарушении графика патрулирования. Еще поговаривали, что, мол, вы солгали начальству, будто машины Уоррена не было на месте в десять часов утра, когда вы сами там проезжали.

– Не правда!

Адриан улыбается. Он нарочно постарался пробудить у Дарелла неприятные для того воспоминания, чтобы заручиться его поддержкой, он вовсе не хотел обидеть патрульного.

– Я знаю, Дарелл. Мне разрешили прочитать ваш служебный рапорт. Там четко расписано, где и когда вы находились, но людям об этом неизвестно. Я и сам написал в "Стар", что вы были на месте трагедии между девятью и десятью часами, если верить официальному сообщению, но на самом деле вас там не было. Помощники шерифа объявили, что Дэвид сошел с ума; они что – психиатры? Я невольно способствовал распространению этой информации. Теперь я хочу выяснить все наверняка. Помогите же мне, Дарелл!

Настороженность патрульного проходит. Похоже, Адриан искренен.

– Так господин журналист хочет поиграть в борца за справедливость?

Рослый здоровяк Фримен – парень открытый и простой. Дорога в полицию была ему предопределена: отец возглавлял городскую полицию на востоке штата, а еще раньше этот пост занимал его дед. И он, Дарелл, тоже станет шефом полиции. Но чтобы дослужиться до этого, ему придется пройти долгий путь, на котором неожиданности подстерегают на каждом шагу.

Узкие глаза на круглом загорелом лице Фримена могли бы казаться лукаво прищуренными, если бы не были такими голубыми и простодушными. И волевой рот выглядел бы жестким, если бы полицейский не улыбался так часто.

Откинувшись на спинку, Дарелл не мигая смотрит на Адриана и поглаживает мускулистой рукой короткие, светлые, как солома, волосы. Потом он резко наклоняется вперед и кладет локти на стол.

– О'кей, Адриан, сделаю все, что смогу. Вы ведь знаете, я вас очень уважаю и как друга, и как журналиста. Но вы тоже должны меня понять. Я и сам ночи не спал из-за этого Уоррена. Как только тогда не трепали мое имя! Меня непрерывно изводили расспросами, интервьюировали, снимали, фотографировали. А я к такому не привык. Вдобавок из-за этого я получал кучу писем, анонимных угроз, предложений вступить в брак, какие-то психи звонили мне по телефону. Чего я только тогда не натерпелся! И теперь, спустя три месяца, когда все стихло и забыто, меня вовсе не тянет снова влезать в эту историю. Но ради вас, Адриан, я согласен, только при условии, что в случае чего вы не отдадите меня на растерзание прессе.

– Не мой стиль, сынок. Я репортер старой школы, а не из нынешних ястребов и любителей копаться в грязном белье в поисках главной сенсации своей жизни.

Патрульный встает – до чего же внушительно выглядит этот силач!

– Завтра в семь утра я заеду за вами в редакцию, и мы сможем поговорить в машине, о'кей?

– О'кей. До завтра.

Адриан просыпается в пять.

Дожидаясь Дарелла Фримена в загроможденном кабинете, журналист перечитывает свои записи и уже собранные им материалы по делу Уоррена.

Прошло всего три месяца после нашумевшего выступления Куки Кармоди по телевидению. Весь мир услышал тогда о Дэвиде Уоррене. Неужели сегодня о нем уже все забыли? Только не Адриан и не патрульный. А вот сам Уоррен никогда не узнает, что стал знаменитым.

Нужно будет как следует порасспросить шерифа, шефа городской полиции, представителя ФБР. Следователя по расследованию убийств, служащих мотеля "Литл Америка", шахтеров компании "Юнайтед Кэмикелс ". И семью Дэвида.

Несмотря на большой профессиональный опыт, Адриан страшится встречи с женой, сыном и родителями погибшего.

С ними он увидится в последнюю очередь, если без их свидетельств нельзя будет обойтись. Чтобы без крайней необходимости не бередить их раны.