Ветер над сопками - [13]
На входе в здание заставы, в левое крыло, где находились казарма и служебные помещения, Речкина встретил хорошо знакомый ему сержант с повязкой дежурного:
– Товарищ лейтенант, дежурный по заставе сержант Корниленко! – вытянувшись по струнке, складно отчеканил он.
– Где начальник заставы? – первым делом спросил Алексей, поставив возле ног свой проклятый чемодан.
– На границе, товарищ лейтенант! – бодро ответил Корниленко. – Он и политрук!
– А старшина?
– В столовой, товарищ лейтенант! Приготовление пищи контролирует!
Речкин одернул промокший рукав и взглянул на наручные часы.
– Не поздновато ли для ужина? Почти восемь уже!
– Теперь все по-новому, товарищ лейтенант, половина бойцов спят, вторая половина на границе. Вот и распорядок весь поменялся!
Речкин нахмурился. Вопросов было много, но, понимая, что он еще не раз выслушает подробный рассказ о нововведениях и от Круглова, и от политрука, и от старшины, решил без лишних расспросов оставить свое любопытство на потом, чтоб не задерживать ни себя, ни сержанта.
– А я-то не пойму – чего это Герда разгавкалась?! Подумал уже, что смена пришла, да вроде как рановато еще…
– Корниленко… – Речкин перебил сержанта тихим усталым голосом. – Отнеси мой чемодан в правое крыло и оставь подле моей комнаты. И старшине скажи, что я прибыл и жду его в канцелярии.
– Есть! – молодцевато козырнул сержант и, схватив чемодан, поспешил в правое крыло.
В помещении казармы тишина стояла гробовая. Кто-то мирно посапывал во сне, кто-то беспокойно сучил ногами, скрипя панцирной сеткой кровати. Дневальный несколько растерялся, увидев вошедшего помощника начальника заставы, который должен был быть в отпуске. Опомнившись, он уже сделал первый шаг навстречу Речкину, но тот поднес палец к губам, чтоб дневальный не будил бойцов своим голосом и беготней.
В канцелярии Алексей пригрелся на стуле, прислоненном спинкой к стене, которую представляла задняя стенка кирпичной печи, что отапливала это крыло здания. Тело его, вымерзшее, как казалось, насквозь, еще долго вбирало в себя тепло, непроизвольно вздрагивая. Алексей задремал.
Старшина – полноватый круглолицый армянин средних лет с жесткой щеткой черных с проседью усов под выдающимся кавказским носом прибыл из столовой, когда Речкин уже вовсю сопел, широко разинув рот и запрокинув голову на плечо.
Обнаружив, что лейтенант промок насквозь, он предусмотрительно распорядился принести чистую форму и исподнее, а также одну порцию ужина.
Пробужденный старшиной, Речкин без стеснения, прямо в канцелярии, скинул с себя мокрые вещи и оделся во все сухое. Вскоре подоспел и ужин – тарелка плова, стакан грушевого компота и ржаной сухарь. Пограничники хоть и снабжались с перебоями, весьма скудно и однообразно, но заставный повар-таджик всегда умел порадовать своих товарищей скромными произведениями кулинарного искусства. И пусть плов был не из баранины, а из жесткой, как подошва, говядины и приготовлен был больше на воде, чем на жиру и масле, а все ж был вкусен до безобразия.
Поужинав и отогревшись, Алексей почувствовал, как в его жилах снова забила жизнь, и только ватные ноги, отекшие с дальней дороги, тянули своей невероятной усталостью в кровать. Но Речкин решил дождаться начальника заставы.
Алексей разговорился со старшиной. Выяснилось, что Каленников приказал все наряды на границу по два-три человека отменить. Теперь дежурили всей заставой. В то время как первая половина отдыхала, вторая находилась в наряде. Начзаставы с политруком почти безвылазно находились на границе, возвращаясь лишь на короткие пересыпы. Начали возводиться дополнительные укрепления и огневые позиции, как на самой границе, так и вокруг заставы. Чуть впереди и по флангам соседство теперь составляли бойцы 95-го стрелкового полка. С ними наладили телефонную связь, обговорили вопросы взаимодействия на случай начала боевых действий. В общем, новостей была тьма. В будничной жизни пограничников поменялось почти все. От такого потока информации у Алексея голова шла кругом. Ему показалось, что он отсутствовал на службе не четыре дня, а как минимум четыре месяца.
Круглов появился в канцелярии, когда настенные часы с кукушкой перекинули свои стрелки через отметку в девять часов. Плащ-накидка, которую начальник заставы держал скомканным кулем в руке, почернела от дождя, зеленая пограничная фуражка также вымокла до основания, хромовые сапоги, с налипшими на них мелкими листочками карликовой березки, блестели от влаги. Круглов явно был сильно измотан. Его обычно розовое, гладкое, точно девичье, лицо было белее белого, глаза впали, а под ними налились мешки. Круглов был старше Речкина всего на несколько месяцев, но со своей богатой курчавой шевелюрой и по-мальчишески худой фигурой выглядел моложе своего помощника. Однако, весьма изнуренный за последние дни, он казался теперь гораздо старше своих лет, и, если бы Алексей не знал его прежде, решил бы, что этому лейтенанту под сорок.
Круглов вытер ладонью мокрое лицо, прошелся пальцами по волосам, которые осели от влаги, оправил форму, непременно скользнув ладонью по своей гордости – ордену Красной Звезды, который получил в Финскую войну.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.