Ветер Безлюдья - [83]
— Колодца… — шепнула я. Огляделась, повторила громче: — Колодца!
Ноль. Набралась храбрости:
— Илья Черкес!
Моргнуло в левой стороне, но так быстро, что глаз не успел зафиксировать — где.
— Илья Черкес!
Точка была белой! Не такой заметной на фоне светлого рисунка города, и быстро гаснущей, но двух секунд мне хватило:
— Переулок Лазурный, 12!
Рука легла на плечо и я вздрогнула от окрика:
— Эльса! Глупая девчонка!..
Я не ответила, а побежала за рюкзаком, а потом к выходу — и из здания и со Двора. Едва персоник ожил, набрала Андрея, моля об одном — пусть он будет на связи сейчас! Он ответил через два гудка.
— Переулок Лазурный, 12. Илья прямо сейчас там!
— Хорошо, только сама не суйся. Лечу.
Ни приветствий, ни лишних слов. А после моего заявления ответный голос Андрея даже не дрогнул удивлением или волнением. Коротко, рублено, собрано. И сразу отключился. Мысль о том, чтобы послушаться, в голову не пришла. Я обязана была добраться туда — он временно может быть там, а после уйдет. Я же не буду ломиться в двери, я поброжу аккуратно рядом с наушником в ухе, чтобы быть на связи с мыслями «потеряшки», и все. Если успею, увижу, то могу и проследить.
На персонике вывела карту, — как туда быстрее попасть — с ходу и не решить. Метро? Или пешком?
— Или через Дворы сквозным ходом… — осенило меня, а ноги уже несли обратно, — через Печатный в Садовый, там сегодня выход в четвертом квартале. В нем же, через улицу, — вход на Липовый, там на Пекарский, и…
Маршрут в голове выстроился вплоть до улицы Родины, — а она уже ответвляет Лазурный переулок.
Колодезные
Весь путь по Дворам бегом занял около десяти минут, еще пять ушло на петляние в трущобах и пять на обход одного заблокированного проезда. Я отметила, что с момента звонка Андрею до моего прибытия к адресу, прошло меньше получаса. Рекорд для пешего!
Наушник молчал. Один пульс в ушах колотился, да взмокла от жары и темпа. Переулок был нежилым, замусоренным ветками и листьями. На пыльном тротуаре следов не видно. Обидно, что и спрятаться негде — все просматривалось. Кустарник слишком далеко, дома друг к другу пригнаны плотно и нет ни старых гаражных будок, ни киосков. Все просматривалось, слишком безлюдно, — и моя фигура сразу привлечет внимание. Как быть?
А никак… Я взяла и пошла прямо к дому. Если что, скажу — заблудилась, искала квартиру по которому прописали двоюродную тетю, хотела здесь срезать. Отговорок куча! Да, только Илья наверняка помнит меня и знает, как я выгляжу… Двенадцатый дом был все ближе, но наушник молчал. Радар не срабатывал, — не помогло ни включение тихой музыки, ни смена на радио канал, ни оба наушника вместе. Он успел уйти? Карта глюканула? Я ошиблась?
— Иль… — едва не вскрикнула, когда из незакрытого подъезда вышел человек.
Маленькая вспышка находки сменилась тревогой. Слишком крупная мужская фигура не совпадала с худощавым сложением Ильи и его ростом. Обернулась, чтобы быстрее смыться, но увидела второго — вышедшего от торца дома, и уже у меня за спиной. Это не засада, — один ждал, гуляя вокруг, а второй как раз завершил с делами, и оба также не ожидали здесь увидеть постороннего человека. Прикинуться «мимо проходила»? Увы, нет… не пройдет…
Не те были лица у мужчин, и внутренняя чуйка уже заскребла мне загривок коготками предчувствия, что это моя беда. Тот, что вышел из подъезда, встал, как вкопанный и положил на землю светлый рюкзак.
— Нееее…
Протянул с недоверием, а у меня ушла еще пара секунд, прежде чем я рванула по диагонали от них, — испытать удачу и добежать до второй линии домов на бульваре. Там шансов скрыться было больше!
— Инъектор!
Они меня быстро догнали. Я почти успела вбежать на выезд… жесткий захват левого плеча, укол, боль в суставе и мышцах. Ноги подсекли, и я улетела на асфальт, лицом вперед, едва успев подставить, рассадив, руки — чтобы не разбить нос и подбородок. Рядом, пустышкой, покатился пластиковый одноразовый инъектор.
— Мля, дубина, пихать-то зачем?
— Точно она? Развернись, рыжая… а то вдруг зря прилетело, напутали, напугали…
Даже не думая разворачиваться, оперлась коленом и кедами, сделала рывок вперед, надеясь, что еще могу убежать с низкого старта. Но лямки рюкзака отдернули назад, а чтобы я не выскочила из них, схватили за волосы.
— Свезло! Ты глянь! Прямо в руки, лапочка! Куда? Все. Ты уже на месте…
Мысли, что вот прямо сию минуту меня спасет коптер, пес или счастливый случай, не было. Болела рука, затылок, а прямо под сердцем разливалось горячее чувство… не страха, а гнева. Злости, готовности драться, готовности оскалить зубы и по-животному вцепиться в нападавшего. Я затихла, накапливая адреналин, глубоко дыша, стараясь разглядеть и запомнить приметы.
— Что ты здесь делаешь?
— Гуляю…
— Врешь, вынюхиваешь… А что ты ей вколол, дубина? Она не расслабляется.
— Блокатор. Нет у меня наркоты… Да нормально, что надо, чип оглушить все равно бы пришлось. Эй, рыжая, а пленника нашего куда дела?
— Вы про кого?
Мужчина передо мной округлил глаза в неверии. Выше меня на голову, выбритые виски, темные, чуть вьющиеся волосы. А лицо — не зацепиться, никакое, среднее во всем — от цвета глаз до гладких черт, с плавающим возрастом от двадцати пяти до сорока.
Они по-своему прокляты и по-своему одарены — стая, скрывающая свою истинную природу. Примут ли меня, или будут гнать, как добычу?.. Не знаю, но два защитника есть! Они научат меня быть столь же сильной и быстрой, перегрызут всех охотников и, уверена, даже на сородичей оскалят клыки, если вдруг, хоть один… кинется. При создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.
Некромаги обречены на гонение и презрение мира. Одни нас ловят для опытов, другие для ритуалов, а остальные просто считают грязью. Я и не надеялась, что кто-то мне, некромаге, протянет руку с чувством искренней дружбы, тем более, — любви! Но, может быть, все потому, что судьба столкнула не с такими, как все? Изгой, искупитель, чудак, и богач… а тот, кто собрал нас в команду… зверь? При создании вдохновлялся и частично использовал образы, предложенные автором.
Одной лишь кистью Брайер может заворожить, проклясть, покалечить и даже убить… Впервые она отняла жизнь, когда ей было всего одиннадцать. Но больше это не повторится. Девушка не желает распоряжаться чужими судьбами и поэтому решает уйти от самых близких людей, для которых чья-то жизнь – это просто пятно краски. Теперь Брайер торгует мелкими проклятиями и местью, но всегда с одним условием: её магия будет вредить только тому, кто действительно это заслужил. Так она оказывается вовлечена в авантюру талантливого вора по имени Арчер, который нанимает художницу, чтобы спасти похищенную дочь лорда Бардена. Но когда Брайер и Арчер оказываются в шаге от успеха, прошлое девушки ставит их жизни под угрозу.
Великая охота на белого оленя окончена. Сила священного животного перешла к Яннеке, а Сорен стал королем гоблинов. Но равновесие между мирами нарушено и близится Рагнарек. Чтобы остановить конец света, Яннеке должна вернуть к жизни своего мучителя Лидиана, который предвидел гибель миров. Ей предстоит долгое и опасное путешествие. Такое под силу лишь сильнейшим воинам, но Яннеке готова сражаться и выживать.
В блестящем завершении трилогии-бестселлера Анны Бэнкс королевствам Эммы и Галена, а также их любви угрожает давно потерянная Сирена. Эмме, наполовину человеку, наполовину сирене, и ее возлюбленному Галену, мужчине-сирене, необходимо провести время вместе, вдали от королевств Посейдона и Тритона. Дед Эммы, король Посейдона, предлагает им посетить небольшой городок под названием Нептун. Нептун оказывается домом как для сирен, так и для полукровок. Но Эмма и Гален не подписывались быть миротворцами между обитателями океана и живущими на земле пресноводными сиренами.
Тин — самый известный фейри в стране Оз, и для этого есть причины. Проклятый, с холодным сердцем, он идеальный убийца, безжалостный и беспощадный, с тысячью смертей на счету. Когда давний друг Лион предлагает ему небольшое состояние за то, чтобы он доставил Дороти на Юг, для его возлюбленной, которая будет носить голову этой девушки как свою собственную, Тин, не колеблясь, соглашается на сомнительную сделку. Дороти Гейл потеряла все: свою семью из-за болезни, свою собаку из-за возраста, а теперь и ферму из-за потери права выкупа.
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.