Ветер Безлюдья - [57]
— Может быть, — решилась я добавить, — нас больше, чем трое. А архив клиники доступен?
— Увы.
В метро мы разъехались — он обратно в мегаполис, я до тети. Не в силах ни на что отвлекаться, я не включала ни музыки, ни аудиокниги, только вложив наушник в ухо для радара, и думая.
Если бы не это чтение мыслей, я бы не обратила на них внимания, в этом я слукавила. Они меня узнавали, но вот я их — нет, глухо. Черно. Или попытаться, вообразить? Почему Гранида в своей памяти я хоть сейчас вижу тем подростком, ведь случилась та вспышка на несколько секунд, а их — не могу.
Я закрыла глаза, развернула в памяти собственный детский снимок, заставив ощущения ненадолго вернуться — солнце греет, травы пахнут, живые звуки окружающего пространства! Еще немного! И у меня получится вспомнить — и высокую девочку с длинной светлой косой, голенастую и прыткую, как олененок. Темноволосого мальчишку с раскосыми глазами и бронзовой от крепкого загара кожей. Могу вспомнить и другого мальчика — красивого, у которого глаза как серые омуты и легкие летящие волосы.
Я придумала их? Я придумала, как выглядели мои друзья в детстве?
Хотеть счастья
— Я пришла.
Свет в окне у тети не горел, поэтому оповестила аккуратно. Рюкзак с продуктами сначала на тумбу, куртку и шарф Виктора отправила на вешалку, кеды скинула на привычное место, и заглянула в зал. Да, тетя спала, а не смотрела телевизор.
Тихонько обосновавшись на кухне, разложила продукты, перемыла посуду. Не разогревая ужина, а давая еще поспать, я ушла в комнату-склад, решив, что самое время немного разобрать хлам. После новых вещей, что накупила с выигрыша старшая Эльса, я всю замену перенесла сюда, и в комнате остался свободным пятачок пространства. Жалко выбрасывать. А куда девать? Если только походить по соседям и спросить — нужен ли кому телевизор или пледы?
Кроме личных вещей и казенных, в комнате оставалась мебель от прежних жильцов. Гор. управление не сочло нужным ее вывозить, она была не лишней для будущих трущобников. Я за все время лишь мельком заглядывала в шкаф, комод и письменный стол, помня, что туда запрятала все, что осталось от жизни Эльсы еще до приюта. Сохранилась ее коробка с керамическими чашками — последний подарок от бабушки, которая мне была прабабушкой и в живых я ее не застала. В шкафу — памятные платья, с которыми тетя ни за что не хотела расставаться, хоть и не носила их. Была и большая коробка со старыми документами — на давно проданное имущество, медицинские выписки, амбулаторная карта. Жизнь вещественная, давно всеми конторами оцифрованная.
Я залезла в эту коробку, решив, что все можно переложить в меньшие объемы и уплотнить кладовую. А вместе с бумагами вытащила на свет и ключи от последней ее комнаты или квартиры. Даже брелок с корабликом на кольце сохранился.
— Это я оставлю тебе…
— Господи… — чуть все из рук не вылетело от неожиданности, — зачем так пугать?
Старуха стояла в коридоре, заглядывая в комнату через полосу прикрытого дверью проема.
— Заходи. Давай немного наведем порядок вместе.
Эльса зашла. Я освободила ей от вещей пуф и она села напротив. Посмотрела вокруг, сощурилась:
— Купи мне еще один лотерейный билет. Мне нужны еще деньги.
— Хорошо.
— Как дела у моего Алешки?
От удивления я не знала, что и отвечать. Еще ни разу тетя не спрашивала меня про отца. Никогда. Она никогда не заговаривала о моей маме, папе, не вспоминала своих родителей или прошлую жизнь, никогда не интересовалась моей жизнью.
— Нормально…
Эльса подтянула к себе опустевшую коробку и посмотрела внутрь:
— Будем туда мусор кидать. Что за бумажки? Читай, я слишком плохо вижу.
Даже такое количество слов было необычным. Диалог, напоминающий настоящую беседу, а не несколько односложных ответов к которым я привыкла. Я стала читать, прокручивая в голове — не перепутала ли я лекарства в последнюю покупку? Или не додала обезболивающих, которые ее отупляли? Что случилось, что она стала со мной контактировать?
— Дай сюда, — Эльса разрывала очередной документ и бросала в коробку. — Дай сюда. И это уже не надо.
В мусор пошли и некоторые вещи: две пустые фоторамки, лоскутный пустой кошелек с металлической защелкой, несколько древних любовных романов, что валялись в письменном столе грудой без обложек. Зонт, летняя выцветшая панамка, платье и зеркальце с пластиковой крышкой.
— Можно это будет моя комната? — Внезапно спросила Эльса, посмотрев на меня сверху вниз.
— Вся квартира твоя.
— Нет, эта комната. Я хочу эту комнату, а не ту. И чтобы здесь все было моим и как мне хочется. Все, что я успела купить, обустрою тут, но мне не хватает.
— Конечно. Давай сделаем.
— Не люблю эти вещи. Я…
Она вдруг уставилась на свою руку, растопырив пальцы с раздувшимися суставами и замолчала. Долго молчала.
— Я хотела жить совсем не так. Разве это преступление — хотеть счастья? Нет, не покупай мне билета. Купи сразу вещи… ты же можешь? Мне так хочется хоть немного вернуться в прошлое и побыть в стенах родного дома.
— Новое ты подбирала нарочно, как у тебя когда-то было?
— Да. Ты моя маленькая рыжая собачка, — тетя внезапно протянула к моей голове руку и погладила по макушке, так как я сидела ниже, почти на полу с вещами, — суетливая непоседа.
Они по-своему прокляты и по-своему одарены — стая, скрывающая свою истинную природу. Примут ли меня, или будут гнать, как добычу?.. Не знаю, но два защитника есть! Они научат меня быть столь же сильной и быстрой, перегрызут всех охотников и, уверена, даже на сородичей оскалят клыки, если вдруг, хоть один… кинется. При создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.
Некромаги обречены на гонение и презрение мира. Одни нас ловят для опытов, другие для ритуалов, а остальные просто считают грязью. Я и не надеялась, что кто-то мне, некромаге, протянет руку с чувством искренней дружбы, тем более, — любви! Но, может быть, все потому, что судьба столкнула не с такими, как все? Изгой, искупитель, чудак, и богач… а тот, кто собрал нас в команду… зверь? При создании вдохновлялся и частично использовал образы, предложенные автором.
Язвительная фейри, сексуальный король и запретное желание, глубокое как сам океан… Когда-то я была принцессой фейри, и в моём распоряжении имелась вся морская магия. Теперь? Я гонимое сверхъестественное существо в убогом магазинчике, и я лишена своей силы. Утешением мне служат лишь чёрствые печеньки, пластинки Элвиса и хула-хуп. Но тут прибывает смертоносный и сексуальный король фейри, который отбирает у меня и это. После того, как брутальный король швыряет меня в тюрьму, я заключаю с ним сделку: моя свобода в обмен на помощь ему в поисках магического клинка.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Как стать всемогущим ребенком Хаоса? Это то, что Харли отчаянно нужно выяснить, прежде чем ее расстроенная тетя увеличит число погибших. Все, что она знает наверняка, это то, что дети-маги пропали, и они каким-то образом вписываются в грандиозный план Кэтрин Шиптон. Теперь, когда Харли является официальным членом Ковена Сан-Диего, она чувствует себя более ответственной, чем когда-либо, за его защиту и за защиту магического мира. Но на ее плечах гораздо больше, чем это. В ковене скрывается предатель.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.