Ветер Безлюдья - [43]
Я не понесла их в мусорку, а перенесла в комнату-склад.
Хотелось позвонить Виктору и напроситься в гости. Но всякий раз меня брали сомнения — а хотят ли меня видеть в тех Дворах на самом деле? Может, только вежливость не позволяет Виктору и его родителям, добрейшим людям, как-то отвадить меня? И еще работа. Я подписалась под большее количество заказов, чем обычно, и времени мало на что оставалось. Пару раз даже приходилось пропускать свой бассейн и занятия, и заказывать продукты с доставкой. Из всех удовольствий досуга мне оставалась лишь готовка. И вдвойне мне было приятней, что Гранид не стеснялся — утолял голод, не хвалил, не говорил — вкусно-невкусно, но ел с явным аппетитом все. И я видела, что ему физически все лучше.
Гранид за январь из плоской лысой мумии превращался обратно в человека. Еще худого, но уже не в такой степени, чтобы содрогнуться при взгляде. Раньше его отличительной чертой я считала только длинный кривоватый рот, но едва «вернулось» лицо, я стала подмечать внешность Гранида четче: подбородок у него упрямо выступал вперед, нос из заостренного стал нормальным, и на лице смотрелся крупным, хотя раньше я думала, что это из-за общей худобы. Брови оформились, ресницы — короткие и густые, сделавшие его глаза выразительней и украсившие довольно жесткий взгляд. Волосы темно-русые — торчали ежиком, прической не назовешь — но никаких залысин не было и в помине.
Он хорошел, молодел по сравнению с собой же декабрьским. Сказывалось лучшее самочувствие, набор веса и прибавка энергии. У Гранида многие морщины исчезли, цвет лица стал более свежим и здоровым, остались лишь темные круги в подглазьях и запавшие щеки. К тому же, в один из дней он вечером ушел из квартиры не на прогулку в оранжерею, а, видимо, по магазинам. Потому что вернулся в новой одежде, — полупоходный, полугородской стиль. Крепкие ботинки на шнуровке, темные джинсы, водолазка, свитер и куртка по погоде.
Так Гранид в один день превратился из не пойми кого, одетого безлико в самый дешевый балахон соц. стандарта, в человека, который вспомнил о себе самом и о своих вкусах.
Визуал
— Что у тебя за работа? — раздался внезапный вопрос у меня за спиной.
Гранид сидел на диване, читал что-то с персоника. Я удивленно обернулась от рабочего экрана на котором была открыта программа обработки фото в 3D проекции.
Определенный алгоритм жизни, распорядок дня, приучил меня к тому, что каждый вечер я работаю, а он читает и мы оба молча занимаемся своими делами. А тут вдруг вопрос.
— Я создаю ролики на разные темы. Воплощаю мечты, фантазии или, это реже бывает, как бы восстанавливаю эпизод прошлого.
— Показать что-то можешь?
— Серьезно? Тебе интересно?
— Да.
Выбрав один из моих любимых заказов, запустила двухминутное видео, дав предварительное объяснение:
— Две сестры сделали подарок своей прабабушке. Она родилась в восемьдесят пятом году двадцатого века, ей в прошлом августе исполнялось девяносто.
Видео началось с кадра, где очень пожилая женщина сидит в кресле у большого окна. Заметно, что это фото, но туту кадр «вздрогнул», окрасился ярче, старушка повернула голову на зрителя, приподняла сухую ладонь к волосам и улыбнулась, добавив к сети морщин, испещривших лицо, еще резкие лучики в уголках глаз.
Искусственность видео заметна, но я старалась, чтобы эта графика играла в пользу — и всегда делала стиль с уклоном в живопись или мультипликацию. Чуть-чуть. Графика модели была смазана, как если бы это художник прорисовывал кистью черты лица, волосы, всю фигуру, даже фоновые изображения. Чуть ярче обычного, но очень детально и без отступа от настоящей внешности человека.
Женщина, чьи старческие глаза стали чуть голубее, несколько секунд смотрела с улыбкой на зрителя, а потом снова в окно. Там городской пейзаж вдруг сменился сельским. «Камера» полетела вглубь, приближая вначале незаметный силуэт маленькой фигурки, идущей через поле. Девочка с золотыми косичками, лет десяти, с литровой стеклянной банкой наполовину заполненной земляникой. Как только зритель становится ближе, она поднимает глаза, улыбается щербато, машет рукой, и тут же легкий вихорек смазывает изображение, чтобы в несколько секунд обрисовать обратно уже девушку все с теми же золотистыми волосами до плеч. Она спускается со школьного крыльца — в синей форме с белым передником, на шее галстук, в руках портфель. Старшие классы. Тот же кадр, с одним оборотом, вдруг показывает ее уже студенткой — она сидит на лавочке в весеннем парке, читает конспект, положенный на коленки и одновременно ест мороженое в вафельном стаканчике. Рядом стопкой три книги. С цветущих яблонь вокруг осыпаются лепестки и за белой метелью, укрывшей ее, появляется невеста. Она счастливо улыбается, припадает щекой к плечу столь же улыбчивого парня, своего жениха, а потом от смущения совсем прячет лицо.
Потом этот кадр застыл, превратился в фотографию, а фотография стала двигаться, как набирающая скорость кинолента — движение, движение, движение, и вот эти слайды на которых она то с одним малышом, то уже с двумя, то с тремя, вдруг превращаются в живую игру на детской площадке. Молодая мама закрывает глаза, держа на руках годовалого малыша, а два мальчика постарше, погодки, пытаются успеть спрятаться — кто за горкой, кто за деревом.
Они по-своему прокляты и по-своему одарены — стая, скрывающая свою истинную природу. Примут ли меня, или будут гнать, как добычу?.. Не знаю, но два защитника есть! Они научат меня быть столь же сильной и быстрой, перегрызут всех охотников и, уверена, даже на сородичей оскалят клыки, если вдруг, хоть один… кинется. При создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.
Некромаги обречены на гонение и презрение мира. Одни нас ловят для опытов, другие для ритуалов, а остальные просто считают грязью. Я и не надеялась, что кто-то мне, некромаге, протянет руку с чувством искренней дружбы, тем более, — любви! Но, может быть, все потому, что судьба столкнула не с такими, как все? Изгой, искупитель, чудак, и богач… а тот, кто собрал нас в команду… зверь? При создании вдохновлялся и частично использовал образы, предложенные автором.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Как стать всемогущим ребенком Хаоса? Это то, что Харли отчаянно нужно выяснить, прежде чем ее расстроенная тетя увеличит число погибших. Все, что она знает наверняка, это то, что дети-маги пропали, и они каким-то образом вписываются в грандиозный план Кэтрин Шиптон. Теперь, когда Харли является официальным членом Ковена Сан-Диего, она чувствует себя более ответственной, чем когда-либо, за его защиту и за защиту магического мира. Но на ее плечах гораздо больше, чем это. В ковене скрывается предатель.
Ему ничего не нужно было от живых или мертвых. Теневой маг Гетен — сильный некромант, хранитель границы между живыми и мертвыми и брат короля Бесеры. Его темные силы угасают, мстительный дух пытается напасть, и Гетен должен радоваться появлению сильного рыцаря у ворот. Но он не рад. Цена за помощь этой леди-рыцаря велика — воевать против брата. Она еще не встречала мужчины, которого считала равным. Воительница Галина не боится угрозы войны между ее страной и соседней Бесерой. Она заслужила свои титулы, проливая кровь и ломая кости.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.