Ветер Балтики - [20]

Судя по всему, как утверждает главный старшина Григорий Будаченко, который шел на "Верпе", на БТЩ-209 в момент подрыва сдетонировали бомбы. Из воды взвился высокий столб огня. Он медленно опустился и разгладил воду.

А на Эзеле летчики с нетерпением ждали бомбы.

Ставка Верховного Главнокомандования требовала: груз необходимо доставить по назначению во что бы то ни стало.

Эту задачу возложили на командира БТЩ-203 "Патрон" Михаила Ефимова и на другие экипажи. Им было приказано погрузить в Ораниенбаумском порту тридцать авиабомб весом от 500 до 1000 килограммов каждая.

Командир тихоходного тральщика "Бистурис" - Т-289 лейтенант Александр Васильевич Соколов и командир сторожевого корабля "Коралл" капитан-лейтенант Иустин Александрович Подсевалов (сейчас оба они живут в Таллине) добровольно вызвались загрузить бомбами свои корабли.

Погрузка шла быстро. Пропахшие соленым потом матросы трудились самоотверженно, понимали, что надо успеть темной ночью-союзницей проскочить Финский залив.

В темноте старший группы Михаил Ефимов запрашивал по семафору:

- Где капитан-лейтенант Подсевалов? Где Подсевалов?

Сторожевой корабль "Коралл", уже загруженный бомбами, почему-то медлил с выходом в море.

- Где капитан-лейтенант? Ведь он задерживает выход в море.

Вскоре капитан-лейтенант Подсевалов докладывал:

- Из-за неисправности механизмов не могу выйти в море. Принимаю меры к устранению повреждений.

Его лицо, освещенное карманным фонариком, было черно от машинного масла.

- Как же так? - волнуясь, спрашивал Ефимов. - Как же так? На пирс пришел? Пришел. Стало быть, и дальше идти должен! Ведь нас ждут! Проскочим ночью минные поля, обойдем их. И там, глядишь, избежим и встреч с вражеской авиацией.

- Я все понимаю, - отвечал Подсевалов. - Я все понимаю.

Однако что мог поделать Подсевалов? Механизмы на "Коралле" действительно оказались неисправными. А кто же с неисправными машинами пойдет в море? Подсевалов, как ни старался, так и не вышел с Большого Кронштадтского рейда.

Настроение команды "Патрона", узнавшей о гибели товарищей с "Кнехта" и "Бугеля", было невеселым. Матросам стало известно и о судьбе команды эсминца "Энгельс", и о потоплении танкера № 11.

Перед выходом в море командир "Патрона" Ефимов напутствовал личный состав:

- Нам надо не только проскочить ночью Финский залив, но и непременно доставить бомбы на Эзель. Пусть даже ценой нашей жизни. Ясно одно: даже при приближенном взрыве контактной или неконтактной мины или сброшенной с самолета бомбы корабль наш может взлететь на воздух. Надо быть готовыми ко всему. Но мы - балтийцы! И мы прекрасно сознаем, что от выполнения этой задачи зависят дальнейшие удары по Берлину. Победа - это успех для всех. Гибель корабля - для всех беда!

Ораниенбаумский затемненный причал остался позади, прошли и Большой Кронштадтский рейд. Впереди - путь, полный неожиданностей.

Быстроходный тральщик БТЩ-203 и Т-298 в сопровождении патрульного катера во главе с командиром Петром Сажневым держали курс на запад.

До острова Лавенсаари корабли шли спокойно, только в невысокие борта плескали холодные волны.

Где-то вдали поблескивали и гасли огоньки. Они то настораживали, то успокаивали команду. Корабли все-таки отсчитывали мили. Волны по-прежнему бились о борта, иногда сильнее и яростнее, иногда совсем тихо. Корабли шли на предельной скорости.

Невдалеке от острова Лавенсаари над палубой прогудели моторы самолета. Чей? Он повесил светящуюся "люстру" и ушел в восточном направлении. Куда пошел? В Финляндию или в прибрежную сторону? Скорее всего, в прибрежную.

- Чужой! - с досадой сказал командир. - Нащупал! На рассвете начались групповые налеты и атаки вражеских самолетов. А до Эзеля не так-то уж далеко, И как будет обидно, если не удастся довезти груз.

Море кипело от разрывов бомб. На бегущий по волнам корабль обрушились высокие столбы воды. Они падали вниз стопудовыми снопами.

Матросы держались стойко. Каждый чувствовал локоть товарища. Каждый стремился сделать не только свою работу, но и помочь вовремя другу. Как могли, так и отбивались, проявляя смекалку и изворотливость.

Но положение команд и кораблей с каждой минутой становилось все труднее. Авиация противника совершила уже семнадцать атак, бросила на БТЩ-203 и на другие шедшие в кильватере корабли более трехсот пятидесяти бомб. Корабли не шли, а едва передвигались между высокими гейзерами, поднимающимися совсем неподалеку от бортов. Маневрируя и уклоняясь от ударов, корабли то всплывали на гребень волны, то исчезали в сплошных гейзерах.

Приказания командира тральщика исполнялись точно, беспрекословно. Особенно виртуозно работал рулевой матрос Николай Бойцов. Четко действовали и мотористы, стоявшие у двигателей: они обеспечивали бесперебойную и необходимую скорость корабля. Отличились главстаршина Иван Клюшник, командиры отделений Анатолий Шамшурин, Михаил Орлов, из трюмных - командир отделения Михаил Шостак. Героически вели себя матросы Григорий Васильев и Камали Хусаинов, ныне работающий слесарем в Ленинграде на заводе имени 2-й пятилетки.

Михаил Павлович Ефимов отметил командиров и пулеметчиков во главе со старшиной 1-й статьи Николаем Шохиным. Старшина сбил один вражеский бомбардировщик, а другой сумел сильно повредить. Экипажу "юнкерса" пришлось садиться на воду.