Вести из леса - [13]
Хорошо, поблизости от того дерева оказалась пещера в крутом обрыве речного берега: ушан перелетел туда. Прицепился там коготками ног к потолку, завернулся, как в плащ, в свои крылья и — будь здоров! — опять спит. Но всё равно: раз уж перелетел в другое место, хоть и не по своей вине, прежний сон не в зачёт. Считается — проиграл ушан…
Остался один медведь. Этот, как залег в берлогу под корнями вывороченной ели, так до сих пор и спит там, — ни разу с боку на бок не перевалился! Так и будет спать все сто дней подряд, пока солнышко не растопит над ним снег и не пустит ледяной струйки ему под бок.
Тогда медведь проснётся, вскочит, встряхнётся — и узнает, что он — чемпион сна!
— Послушай, Дубочек… Я проснулась и не понимаю — сейчас весна?
— Конечно, Вербочка, весна. Ранняя, но весна…
— А почему же ты стоишь в жёлтых листьях, как осенью?
— Ты ещё махонькая, оттого и не знаешь… Я не простой дуб, я — зимний. На зиму листья не сбрасываю, в золотой шубе красуюсь. А листопад у меня — весной…
— Ну, как неинтересно! Все весной одеваются, а ты раздеваешься. Будешь голышом стоять.
— Нет, не буду. Старые листья-то падают потому, что новые почки под ними разбухать начинают, места себе требуют. Скину я прошлогоднюю шубу и свежей зеленью оденусь. Хоть я и зимний, а весны тоже не пропущу!
— Заяц белый, куда бегал?
— На деревню.
— Для чего?
— Клочок сена подобрать, зеленя пощипать, кочерыжечку капустную в огороде найти.
— И нашёл?
— Как не так! Сено всё под замком, зеленя под снежком, а в огороде собаки брехучие!
— А теперь ты куда?
— Осинку глодать.
— Да она, поди, горькая?
— Сладкая! Вчера не поел, сегодня не ел, — куда как сладка осинка покажется!
— Не долби, Дятел, у клёна макушечку! Клён молодой, здоровенький, никаких букашек нету под корой!
— А я вовсе не букашек ловлю. Глянь-ка…
— Ой, из дырочки сок выступает!
— Вот-вот. Из-за сока-то я и стараюсь. Угостись-ка; знаешь, как вкусно? Нас, дятлов, дерево не только кормит, но и вешним соком поит. Сла-аденьким!
— Пусти, Муха, пусти, негодная! Тут на брёвнышке моё место, я сама хочу на солнышке греться!
— Кто ты такая, чтоб тебя пустить?
— Бабочка я. Крапивница. Не тебе, Мухе, чета!
— Ну и лети себе в крапиву.
— Где крапива, когда ещё снег кругом?!
— А мне какое дело! Это мой дом, моя стенка, моё тёплое брёвнышко. Я ещё осенью сюда забралась, всю зиму проспала в щёлочке под окошком.
— И я спала в щёлочке под окошком! Ты с какой стороны?
— С левой.
— А я с правой. Я тоже здешняя!..
— Ну, тогда садись рядышком. Вместе зиму коротали, вместе на весеннем припёке погреемся! Чай, соседи!
У нас в лесу раскрыто преступление!
В дупле дерева найдено 17 трупиков: 3 синички-гаечки, 2 королька, синичка лазоревка, пищуха, 3 рыжих полёвки и 7 землероек.
Убийца разоблачён. Это был воробьиный сыч. Птичек и зверьков он убил и спрятал в дупле про запас.
Когда мы обнаружили страшное дупло и подняли крик, сыч спокойно смотрел на нас и хлопал своими бесстыжими глазами. Умеет прикинуться тихоней!
Ну пусть мышей ловит — они лесу вредят, но нас-то, птиц, за что?
Мелкие лесные птицы
Дорогая редакция, спаси нас от слишком жалостливых и любящих нас людей!
Пригрело солнце, набухли почки, в воздухе запахло весной. Наши хозяева вдруг стали жалеть, что мы томимся в клетках. Открывают форточки, открывают клетки — летите, милые птицы, на свободу!
А что нам сейчас на свободе кушать?
Зимующие птицы поклевали все зимние корма — ягоды и семена. А летних кормов — жуков, пауков, мух, гусениц — ещё нет. Да и холодина на дворе, а мы к теплу привыкли.
Пусть уж потерпят со своей добротой до мая!
Зяблики, варакушки, славки, пеночки, жаворонки, скворцы, дрозды, чечевицы, дубоносы, зеленушки
В марте портится санная дорога. В марте начинают таять снега и появляется первая живая вода.
Все перемены в марте связаны со снегом.
И потому наши мартовские загадки тоже про снег.
ГДЕ БЫСТРЕЕ ТАЕТ СНЕГ — В ПОЛЕ ИЛИ В ЛЕСУ? ПОЧЕМУ В ГОРОДЕ СНЕГ ТАЕТ БЫСТРЕЕ, ЧЕМ ЗА ГОРОДОМ?
ПОЧЕМУ В МАРТЕ ВОКРУГ ДЕРЕВЬЕВ И СТОЛБОВ ОБРАЗУЮТСЯ ВОРОНКИ?
ГДЕ ЛЕЖИТ ЗИМОЙ ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ?
Апрель
Апрель — второй месяц весны. Месяц тающего снега, говорливой воды, новых птичьих песен.
В лесу по ночам гремит под лыжами прочный наст. Днём хвойные иглы, веточки, обрывки коры, сброшенные ветром с деревьев, лежат каждая в своей луночке, наполненной прозрачной водой.
В яркий апрельский полдень бежит вода по остекленевшей пашне вниз к ложбинке, в овраг, к речке, на лёд.
Верховодка! Бурливая и всегда неожиданная, она устремится вниз легко, смывая снег и нахоженные за зиму дороги и тропы.
В апреле выходят из берлог медведи, вылезают из нор барсуки.
Апрель — месяц токóв. Гремят крыльями и громко воркуют над последними островами снежной крупки синепёрые косачи. Вкрадчиво и неустанно шелестит в вершинах сосен глухариная песня. Подняв клюв и опустив крылья, танцуют на моховом болоте журавли. Распушив пёстрые воротнички, вновь и вновь сходятся турухтаны. Скоро по всему земному простору — и в лесах, и в полях, и над вешними разливами — зазвенят песни весны, привета родному краю.
