Веслом по фьорду! - [58]

За каждое зеркальце они торговались, как прожженные ростовщики…

— Островитяне сказали так, — перевёл Славянин, — я, Чака и господин лейтенант можем делать здесь всё что захотим. Можем есть и пить вдоволь, забрать столько бананов, сколько унесём за один раз. Но те, кто пришёл с корабля, должны заплатить за гостеприимство и помощь.

— Я готов платить. — Барон царственно кивнул и улыбнулся туземцам самой нежной улыбкой.

— Они назвали цену, — продолжал Плам, — которая может показаться слишком высокой, но по-другому не получится. Мы первые мореплаватели, посетившие остров. Чуть раньше с нас бы ничего не взяли, потому что племя жило в достатке, но сегодня племя на грани гибели, вы слышали эту историю.

— Я могу заплатить настоящими бусами, отдать два зеркальца и новенький ночной горшок. — В голосе венецианца заговорила тревога. — Чего ещё они хотят?

— Разве вы не поняли? — вмешался Шакарра. — Старики хотят помощи в спасении тех, кто ушёл, ведь так?

— Так, — подтвердил рыжеволосый, — услуга за услугу. Готовы спасти нас, если мы спасём их. По-моему, честно, а сейчас приглашают отведать змея.

— Вот что я скажу, сир. — Гвардеец наблюдал, как одни чувства на лице работодателя сменяются другими, и решил вмешаться, — Разумнее было бы заключить сделку на предложенных условиях. Ударьте по рукам, и тогда старички доверху загрузят лодку, и, уверен, не один раз. Там, — он показал на серые пятна вулканов. — пропали их дети, у вас ведь тоже есть дети?

— У меня везде дети, — тихо и безрадостно признал барон Фиорены.

— Сир, мы сделаем это с Пламом и Чакой, а вы пока поживёте на берегу. Если всё получится — а с моими ребятами не может не получиться![64] — мы приведём сюда массу хорошеньких туземок.

— И крепких туземцев, — добавил бывший викинг для полноты картины.

— И их тоже, — кивнул Стилет. — Но уверен, что в знак благодарности вам скорее подарят самых красивых девственниц с жемчужными зубками и оливковой кожей.

— Ах, ну хорошо. — Барон зевнул и позволил усадить себя на самую богатую циновку с вышивкой. — Я подписываю этот чёртов контракт. — И добавил капризно: — Но только исключительно из любви к детям!

ГЛАВА 5 Зов

— Полнолуние никогда не приносит хорошей ночи, — сказал Пламен зулусу, когда подкрался вечер, — Видишь, вылезла? Круглая, как щит датчанина! Это не к добру…

Они сидели у костров плечом к плечу с туземцами. От оранжевых углей исходил тягучий жар. Главной причиной праздничного застолья, как и главным блюдом, оставался сытный и хорошо прожаренный змей. Старики вырывали мякоть цепкими пальцами и пускали мясо по рукам. Стилет и барон тихо беседовали в стороне…

— Не хотят прикасаться к местной пище, — предположил Шакарра, набивая рот белыми сочными кусками.

— Это их дело, — пожал широкими плечами славянин, уминая свою порцию, — а по мне, славная закуска, несмотря что слегка протухла. Жаль, не наливают ничего. Может, поинтересуемся?

— А знаешь, почему не наливают? — Зулус приостановил жевательные движения. — Мне по-тихому сказали…

— Ну?

— Они ждут повторения зова.

— Какого ещё зова?

— Если верить сказанному, вулканы призовут тебя, меня, господина лейтенанта и этого манерного венецианского хлыща.

Плам сыто срыгнул:

— Призовут и призовут, а я выпью чего-нибудь да и спать лягу. Неохота мне на кой-то там зов бегать…

— Не ляжешь, — сумрачно заверил его зулус.

— Что значит «не ляжешь», а пяткой в ухо не хочешь?!

— Успокойся! Можешь доесть мой кусок, только выслушай. Старики утверждают, что перед рассветом Лунгма и Джама начнут призывать всякого находящегося здесь молодого человека.

— А ничего, что я белый, что я не местный и вообще в это не верю? — поинтересовался Пламен, с удовольствием принимая добавку.

— О да! Ты и остальные — первые белые на острове за всю историю жизни племени. Но, поверь моему опыту, ваш брат переносит магию куда хуже тех, кого солнце тщательно прожарило. Не обижайся, Плам, но в зулусских сказаниях о происхождении белого человека говорится, что однажды один храбрый зулус-путешественник, выносливый, как верблюд, и сильный, как слон, поднялся в горы. На пути появился большой камень. Путник поплевал на ладони и сдвинул преграду. Что же увидел? В углублении под камнем лежал не видевший света, плоский и отвратительно бледный человек. Твой далёкий предок, Плам…

— Сам эту чушь придумал? — хмыкнул викинг, не скрывая обиды.

— Что ты! Древнее сказание, говорю. — Зулус всё-таки пересел подальше. — Итак, нам обещают весёлую ночь и предусмотрительно советуют если и ложиться спать, то при полном вооружении. К твоим услугам весь их нехитрый арсенал.

— Спасибо, обойдусь своими игрушками. — Плам похлопал по рукояти меча. — Мой верный друг всегда рядом. Значит, мы при любом раскладе в ловушке и смерть снова где-то поблизости?! Я правильно понял змеелюбов?

— Невероятная сообразительность для белого варвара! — с восхищением признал Чака. — Ну что, предупредим Стилета?

— Разумеется, предупредим! — Крашеный викинг вскочил, — Здесь ещё барон Фиорены, наш наниматель. Нельзя допустить его гибели, он должен остаться в посёлке, а ещё лучше — на «Бёдрах Беатриче». Женские бёдра он любит…