— М-м-да… Ну и что? Да мало ли их разбросано по всей этой галактике, а кто знает — и по Вселенной, возможно, тоже? — едко заметил Ванч, хитро прищурившись. Потом затянулся своей Вечной Сигарой и выпустил целое облако дыма. — Вот, например, одна из них… Или эта вот Одежонка, чем тебе не артефакты?
— Нет, там что-то другое… — пробормотал Ткач, с неодобрением, опасением и подозрением косясь на сизо-фиолетовые клубы дыма, ибо и сам внешне был похож на такие же. Потом с интересом глянул на самого Ванча, на этого загадочного типа, Сущий его знает откуда вынырнувшего и вторые сутки прокуривавшего кают-компанию и рубку круизера. Но Ванч был землянином и поэтому дозволялось ему все. Иметь на борту землянина… Хм, это что-то. Ткач вторые сутки изверлючивал мозги на предмет того, как это чудо использовать с максимальной выгодой. Но, к сожалению, пока не слишком-то преуспел в этом направлении. В первый момент он настолько растерялся и обалдел, что повел себя как последний идиот, у которого ни ума, ни фантазии (предложил гостю фанхи и оругов — тот только хмыкнул, посмотрел на него соответственно и отвернулся к панорам-окну, тут же задымив свой сигарой), хорошо еще, не задал дебильный вопрос про то, как он тут оказался и что тут делает. Вот бы облажался!
Вообще ходили слухи один туманней другого, что земляне, эти последние из всемогущих, просто устали от всего Сущего и Нетленного, разочаровались в Бытие и ушли не то в другую жизнь, не то в другую галактику и Вселенную, не то совсем в другую реальность (а это как? И возможно ли такое?), что они пооставляли после себя, смеха ради и вящего своего удовольствия, кучу загадок в виде этих самых Вещей, Штук и Штучек, или артефактов — разбирайтесь, мол (и народ разбирается, в основном рвя друг другу за них глотки). А сами появляются иногда, посмеиваясь. То ли наблюдая, то ли оценивая, но никогда не вмешиваясь. Что за непостижимая раса? Одни догадки, домыслы, легенды, слухи и прочее гадание на фанхайной гуще.
Вот он стоит — нахальный, наглый, равнодушный и очень уверенный в себе тип, который ничего и никого не боится и которому всё по плечу и который всё может. Это пугает, по-настоящему пугает. Вчера, например, Ткач с замирающим сердцем поинтересовался: что, где, как, мол, откуда, почему да зачем. Не тут-то было, в ответ одна неопределенность и ухмылка с пожатием плеч. Потом, правда, ответил: скучно ему, видите ли, с нами, глупыми и однообразными, с заданным вектором жизни, нет, говорит, в нас никакой искры… Какой такой искры? Сегодня он тоже Ванча обхаживал, осторожно опрашивал про то, про сё, но землянин только отшучивался и явно скучал. Кажется, он чего-то ждал, прислушиваясь к себе, создалось такое впечатление.
И вот очередная стычка из-за Вещи. Сейчас разберемся, а потом продолжим выуживать ценную информацию. Но как же его раскрутить-то?
Мысленно пожелав себе удачи, Ткач осторожно подплыл к абордажной сцепке, накачал туда усыпляющего газа, просочился через врезанный люк в своем боевом скафандре внутрь Спунзовой лоханки (дышали тут, кстати, азотом), дошел до рубки, брезгливо обходя распластанные тела и удивляясь по пути расточительной роскоши и полному отсутствию вкуса, но когда увидел, узрел Вещь, то совершенно оторопел.
Вещь спокойно, неподвижно стояла на тонкой ножке под Стекляшкой, маня, завораживая, очаровывая, дурманя, сводя с ума своей красотой и совершенством форм. Восхитительная… прекрасная… Единственная и Неповторимая… будто живая. Ткач замер, не в силах отвести глаз, любуясь, как ребенок на долгожданную игрушку, предвкушая ОБЛАДАНИЕ, как вдруг из-за спины услышал насмешливый голос с легким налетом досады:
— Слушай, ты эту Вечную Розу завернул бы во что-нибудь, там шипов полно, еще уколешься ненароком, проблем не оберешься… Ну прямо как дети, в самом деле! Лучше бы вы Вечный Хлеб или Гамбургер когда-нибудь нашли, а еще лучше Вечный Коньяк, а то всё лютики-цветочки… Ботаники!.. Собиратели древностей…
И ушел, потеряв всякий интерес к происходящему, за борт, сквозь него. Ушел по своим делам. В другую жизнь, а может, в другую вселенную или другую реальность. В простой Вечной Одежонке, с Вечной сигарой в зубах, сам по себе. Даже не попрощавшись.
Землянин, одним словом.
