Веселые картинки - [11]

Дело обстояло очень плохо, но много есть вещей, которые становятся так же скоро невыносимы, как ложь. Его самолюбию льстило бывать в обществе хорошего тона, и он захотел попробовать сообщества хорошенькой женщины. Лицо девушки привлекло его, как лунный свет привлекает человека, который уходит из жаркой комнаты, чтобы прижать свой лоб к оконному стеклу. Привыкнув покупать все, что хотелось, он и тут предложил свою цену. Семейство Эппингтон было бедно и многочисленно. Девушка, воспитанная в ложных условиях долга и узкой условности, подобно всем женщинам, и радуясь и страдая, позволила отцу потребовать высшую цену, и затем продалась.

Для такого рода драмы любовник совершенно необходим, чтобы сделать все ее перипетии интересными для внешнего мира. Гарри Сеннет, довольно красивый молодой человек, имел, пожалуй, больше возвышенных чувств, чем ума. Под сильным давлением Эдит он скоро пришел к убеждению, что лучше будет согласиться на предложенные условия. Они оба старались уверить себя, что поступают благородно. Тон прощального разговора, происшедшего между ними накануне венчания, был бы вполне уместен, если бы Эдит была современной Жанной д'Арк, готовящейся принести свое счастье на алтарь за великое дело. Но так как девушка просто продавала себя в довольство и роскошь, не имея никакого высшего мотива, кроме желания дать возможность нескольким более или менее достойным родственникам продолжать жить сверх своих законных средств, то чувство было, быть может, преувеличенно.

Много слез было пролито, много вечных «прощай», — было сказано, хотя, приняв во внимание, что новый дом Эдит будет находиться только на расстоянии нескольких улиц, а по необходимости общество Эдит останется тоже, что и было — более опытные люди могли бы посоветовать надеяться на лучшее впереди.

Три месяца спустя, оба очутились рядом друг с другом за обеденным столом, и после некоторой борьбы с тем, что принято называть судьбой, они устроились и примирились с настоящим положением.

Блек знал хорошо, что Сеннет любил Эдит. Точно также любили ее и еще более дюжины людей, некоторые моложе его, другие старше. При встрече с ними, он чувствовал не более затруднения, чем при встрече на улице около биржи своего собрата-игрока, после того, как котировка дня перенесла его состояние в его, Блека, карманы. Он даже любил и поддерживал Сеннет.

Блек любил бывать в обществе, но немногие любили бывать в обществе Блека. Молодой Сеннет был, однако, всегда готов беседовать с ним; их соединяла общая любовь к спорту. Многие из нас становятся тем приятнее, чем больше узнают друг друга, и через несколько времени и они начали находить хорошие стороны друг в друге.

— Вот за кого бы вам следовало выйти замуж, — сказал однажды мистер Блек своей жене, полушутя, полусерьезно, когда они только что проводили Сеннета.

— Он прекрасный человек, а не простая машина для собирания денег, как я.

Спустя неделю, Сеннет, сидя вместе с Эдит, вдруг сказал:

— Как человек, он лучше чем я со всем моим возвышенным разговором, и, честное слово, он вас любит. Может быть мне уехать за границу.

— Если вам угодно.

— А что тогда вы сделаете?

— Убью себя, — ответила Эдит со смехом, — или убегу с первым, кто меня позовет.

Сеннет остался дома, Блек сам постарался облегчить им путь. Для Сеннета дом был всегда открыт; опасности не было никакой. Блек, будучи неспособен обманывать свою жену, предлагал ей Сеннета в виде своего заместителя. Товарищи по клубу пожимали плечами: «Неужели же этот человек был совершенно под башмаком жены? или она надоела ему и он разыгрывал какую-то дьявольскую роль?» Для большинства из его знакомых последнее предположение казалось более вероятным.

В свое время сплетня достигла отцовского дома. Мистер Эппингтон разразился гневом на своего зятя. Отец, будучи всегда человеком осторожным, готов был упрекать свое дитя за недостаток благоразумия.

— Какого черта, разве не может она держать себя более осторожно?

— Мне кажется, этот человек подготовляет все для того, чтобы отделаться от нее, — сказала мистрисс Эппингтон. — Я ему прямо и скажу, что я думаю.

— Вы дура, Анна, — ответил ее муж, позволявший себе такие вольности у домашнего очага. — Если вы правы, так это только ускорить дело; если же нет, то вы скажете ему такую вещь, какой ему совсем не нужно знать. Я могу выведать от него все, не дав ему ни одного намека, а пока поговорите с Эдит.

Таким образом все устроилось. Но разговор между матерью и дочерью не улучшил положения. Мистрисс Эппингтон была условно несравненна. Эдит думала только о себе. Мистрисс Эппингтон рассердилась, услышав лукавые ответы дочери.

— Неужели у вас нет стыда? — закричала она.

— Был когда-то, — ответила Эдит, — прежде, до переезда сюда. Знаете ли вы, что такое для меня этот дом, со всеми его зеркалами, с его постелями, с его мягкими коврами? Знаете ли, что такое я и чем я была для вас последние годы?

Старшая женщина встала с испуганным, печальным лицом и принялась смотреть на нее, тогда как младшая повернулась к окну.

— Мы старались сделать, как можно лучше, — продолжала смиренно мистрисс Эппингтон.