Веселые и грустные истории про Машу и Ваню - [24]

Я ее спрашивал, что у нее болит, но она только вздыхала. Мне казалось, за два дня она повзрослела на два года.

– Попробуй уснуть, Маша, – говорил я.

Она смотрела на меня снисходительно, слишком по-взрослому, и ничего не отвечала. Мне от этого самому становилось страшно.

– То, что болит, не дает мне закрыть глаза, – наконец сказала она.

Она сама не могла даже повернуть голову. Она только вскрикивала, если у нее это получалось непроизвольно.

В какой-то момент она подозвала меня к себе – плавным взмахом ресниц.

– Папа, – слабым шепотом сказала Маша. – И не покупай Ване жвачки. Он ее глотает.

Это прозвучало как завещание.

Нет, это, конечно, слишком. Была в этих словах искренняя забота старшей сестры о младшем брате. Она давала понять, что до сих пор эта ситуация была у нее под контролем, а теперь она ослабла настолько, что сама ничего гарантировать не может, и Ваню теперь убережет только такой радикальный и, по сути, варварский способ решать проблему.

Но было в этой просьбе и предостережение – не покупать Ване жвачку без нее, Маши. Вид Вани, в одиночку жующего (вернее, глотающего) жвачку, безусловно, нервировал ее больное воображение.

Дней через пять после начала болезни она приподнялась с кровати и сказала, что хочет проводить меня до лифта. Она всегда так делает, когда здорова. Я понял, что девочка, кажется, и в самом деле начинает выздоравливать. Кровно заинтересованный в таком поступке, я хотел помочь ей встать, но она категорически отказалась и поднялась сама. Идя к выходу, она шаталась, но снова отказывалась от помощи. Потом она еще минуту стояла у открытой входной двери, пока не приехал лифт. Потом что-то прошептала и из последних сил махнула рукой. Эту картину я не забуду уже никогда.

Вечером я привез ей сразу четыре фильма про Барби. Их дала ей посмотреть ее подружка Алиса. Это был лучший подарок на Пасху. Это было все, что Алиса могла сделать для Маши в такой момент. Она отдала самое дорогое, что у нее было. И то ее родителям пришлось постараться, чтобы убедить ее сделать это. И она, конечно, дала только посмотреть, а не насовсем.

Когда я, торжествуя, внес в Машину комнату эти четыре фильма, она ахнула.

– Мама, посмотри!.. – прошептала девочка.

– Это тебе Алиса передала, – сказал я. – В честь Рождества Христова.

– Спасибо, Алиса, – шепнула Маша.

– Посмотреть дала? – озабоченно спросила меня жена, лежавшая рядом с девочкой. – Ты сказал, что мы обязательно вернем?

Маша перевела взгляд с мамы на меня.

– Папа, ведь Алиса мне это подарила, правда?

Голос ее был практически безразличен. Но в этот момент решалось многое. Я, по крайней мере, отдавал себе в этом отчет.

– Конечно, подарила, – сказал я. – Ты же болеешь. И Пасха. Христос воскрес.

Я использовал все аргументы, которые у меня были. Впрочем, девочка явно готова была поверить мне на слово.

Сначала Маша не знала, будет ли смотреть фильмы. Ей, кажется, снова стало хуже. Потом она все-таки попросила поставить «Барби и дракон». Он ей не понравился. На самом деле она капризничала. Это был очень хороший фильм. Я могу говорить об этом уверенно, потому что сам посмотрел его от начала до конца. Но она сказала, что он злой. Потом я поставил «Барби и Лебединое озеро». Потом «Барби и Щелкунчик». Потом сначала. Потом «Барби и дракон». Потом снова. Потом она выздоровела. Потом я опять поставил эти фильмы.

Так продолжается до сих пор. И будет продолжаться вечно.

И не забыть купить Алисе все эти фильмы и еще один, новый, «Барби и принц и нищенка».

«Уходите, я прикрою»

Началось с того, что моя жена нашла в одном магазине детские пластиковые браслеты от комаров.

– Надо купить их как можно больше, – озабоченно сказала она. – Чтобы хватило на все лето.

– Что за браслеты от комаров? – как можно спокойнее спросил я.

– Ну, такие браслеты. Там есть голубые, а есть розовые. Были желтые. Желтые разобрали.

– А как они работают?

– Как? – раздраженно переспросила Алена. – Надеваешь браслет. Комары улетают.

– Подожди, – разозлился я наконец. – Но это что, как ошейники от блох для собак?

– Конечно! – обрадовалась Алена. – Наконец-то ты понял!

Идеология этого проекта меня вообще-то не устраивала.

– А кто-то уже проверял? Может, не действует? – спрашивал я.

– Да их же первый раз завезли в Москву вообще! Берут все. А нам может не хватить, если будешь и дальше так сидеть!

Мы поехали за браслетами. По дороге я, удивляясь сам себе, позвонил нашим друзьям, у которых есть мальчик Машиного возраста, и сказал его папе:

– Слушай, мы тут сдуру едем за браслетами от комаров. Я подумал, может, вам тоже нужны?

Мой товарищ начал задавать мне те же нелепые вопросы, которые я только что задавал Алене. Я с удивлением понял, что быть идиотом не так уж и плохо. Можно, к примеру, в два счета довести человека на том конце провода до суицидальной истерики. Объясняя, зачем сыну моего товарища нужен браслет от комаров (и упирая на то, что ехать за ним надо немедленно), я испытывал странное блаженство.

– Слушай, я ничего не могу понять, – сочувственно, как тяжелобольному, сказал он мне. – Давай я трубку жене дам. Она уже вырывает.

– Понимаешь, – начал я, когда она вырвала трубку, – такие браслеты от комаров…