Весело и страшно - [9]
— Не знаю. От дома отъезжал когда, не текло. Но это «Лада» — всякое бывает.
— Ты тогда на территорию на всякий случай не заезжай. Если вдруг что капнет, хозяин следы увидит и будет орать. Скажет, что я недоглядел, отмывать заставит. Тротуарная плитка, видишь? Испачкается — и всё.
У ворот стоял бородатый дед среднего роста, одетый в камуфляж.
— Я здесь — управдом. Слежу за порядком. Так, надо хозяину позвонить.
Управдом достал телефон:
— Алло, Павел Иванович, мастер приехал. Какие-то особые указания насчёт него будут? Так… Ага. Хорошо, я прослежу.
Я начал выгружать из машины инструмент, а управдом — следить за мной.
Приусадебная территория, вверенная управдому, была огромной, но не включала в себя ничего такого, за чем можно и нужно было бы по-настоящему следить. Скотину «хозяин» не держал, дровяной или угольной котельной не имел.
Пока я занимался установкой антенны, управдом «прослеживал» за мной и рассказывал о своей жизни.
— Хозяин у меня хороший. Зарплату вовремя платит. Машину мне купил. Показать? Новая, он её в салоне сам для меня выбирал. Даже если уволюсь, то машина за мной останется. Техпаспорт на меня. Показать? Или улетит хозяин по заграницам если, так обязательно мне оттуда подарок привезёт. Безделушку какую-нибудь, на полку поставить. То слона, то обезьянку какую, то ещё что-то. Нормальный мужик, я уже много лет у него. Бывает, что набухается где-то, в машину влезть не может, так позвонит мне, мол, приезжай, домой увези. Я приеду, заберу его — он мне всегда тыщонку на бензин подкинет.
На одном из соседних участков неизвестные люди славянской внешности, говорящие на неизвестном мне языке, строили дом.
— Видишь, что делают? — спросил управдом и кивнул головой в сторону стройки.
— Дом строят кому-то.
— Да. Это финны. Их сюда специально привезли на стройку. Вот они и строят. Деревянный дом строят и не боятся!
— А чего им бояться?
— Да я не про них, а про их хозяев. Строят и не боятся. Деревянный дом!
— Так, а чего бояться-то?
— Как чего? Скоро все их дома мы сожжем ко всем чертям. Терпение народное заканчивается, перемены грядут большие. Или ты думаешь, что всё вечно так и будет? Хватит уже. И так всю Русь растащили. Пора и ответ держать. Перед народом, перед богом, перед совестью своей отвечать пора. И скоро пора эта придёт. Мы всех их…
Когда я ехал обратно, воображение рисовало мне кадры немого чёрно-белого документального кино. Силуэты людей быстро и хаотично бегали по «долине нищих», жгли деревянные хоромы, ломали кирпичные палаты. Били тонированные «Кайены» с «Лендкрузерами» и выбрасывали своих вчерашних хозяев из окон верхних этажей. Подобно крестам с храмов падали с крыш выкованные неизвестными кузнецами флюгеры. Комиссары с повязками на рукавах приводили в исполнение смертные приговоры.
Особая роль в этом чёрно-белом воображаемом мною фильме досталась тому самому управдому. Он схватил заранее наточенные вилы, вломился в опочивальню хозяина и с дьявольскими искрами в глазах неистово протыкал спящую хозяйскую чету.
Сын
Дверь одной из восьми квартир поселковой двухэтажки открыла женщина с морщинами в виде рубцов.
— Здравствуйте! Меня зовут Алексей. Я к вам приехал антенну ставить!
— Ой, здравствуйте! А я вас тут уже заждалась! Вы, наверное, у нас в посёлке и не были ни разу?
— Да почему же, бывал. Но на вашей улице впервые. Ключ от чердака есть у вас? Мне нужно будет на крышу лезть.
— Да, ключ есть! Меня сын предупредил, что понадобится, я к соседке сходила и взяла. А у меня сын в город жить уехал. Он там работает, деньги зарабатывает хорошие. А мне тут скучно одной сидеть. Вот он мне и заказал тарелку эту спутниковую. И телевизор вон какой большой привёз на днях… В стенку не влез — так на тумбочку ставить пришлось. Я и не знала, что телевизоры такие большие делают сейчас. Хороший сынок у меня…
Я взял ключ от чердака и полез работать. Через пару часов антенна была установлена и на экране телевизора появилась трансляция первого канала.
— Ой, ну как чисто показывает! А мы тут уже все привыкли одну рябь эту смотреть. У нас в посёлке пять каналов если показывают, то уже и хорошо. А тут! Ой, батюшки! Надо сыночку позвонить, спасибо сказать!
Женщина взяла телефон и вышла на кухню.
— Алло! Коля! Алло! Коленька, ну спасибо тебе, сыночек, огромное… Да… Всё сделали… Всё показывает! Ага… Ты когда приедешь-то? Я пирогов твоих любимых напеку! Приезжай, сыночек.
Попрощавшись с довольной женщиной, я вышел из подъезда и, закурив, начал складывать в машину рабочий инструмент.
Во дворе дома на лавочке сидел дед лет шестидесяти и монотонно щёлкал семечки. Увидев меня, мужчина оживился.
— Молодой человек, сколько эта ваша спутниковая тарелка стоит?
— Десять.
— Ох ты елки-палки! Дороговато что-то. Ну, ничего, Ларка зажила хоть.
Я подумал, что не расслышал и вопросительно посмотрел на деда.
— Да, говорю, Ларка хоть нормально жить начала. По-человечьи. А то с этим долбоёбом одни мучения были у неё. Хотя, о мёртвых плохо нельзя говорить…
— Вы о чём?
— Да я про Ларку! Ну, про Лариску, у которой ты был только что. Антенну которой ставил. Сын у неё был тут — Коля. Коля-колёк, наркоман — кололся. Полквартиры вынес, бабе житья не давал. От наркотиков этих и сдох. Вот, дай бог памяти… Так, а число нынче какое? А, ну да. Годовщина сегодня!
Васе не повезло с женой, она была очень эмоциональной женщиной. Васиной жене с Васей не повезло еще больше, он много пил. Когда он приходил домой пьяным, она часто называла его дегенератом и животным. Вася не возражал: — Да, я — животное! И ты — животное! И ребенок наш — тоже животное, хоть и маленькое. Чего такого? Ты же в больнице работала и должна знать, что медицина — это всего лишь частный случай ветеринарии! — А твой автосервис, — отвечала жена, — Один большой дурдом.
Контрастный душ из слез от смеха и сострадания. В этой книге рассуждения о мироустройстве, людях и Золотом теленке. Зарабатывание денег экзотическим способом, приспосабливаясь к современным реалиям. Вряд ли за эти приключения можно определить в тюрьму. Да и в Сибирь, наверное, не сослать. Автор же и так в Иркутске — столице Восточной Сибири. Изучай историю эпохи по судьбам людей.
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.
Книга известного политика и дипломата Ю.А. Квицинского продолжает тему предательства, начатую в предыдущих произведениях: "Время и случай", "Иуды". Книга написана в жанре политического романа, герой которого - известный политический деятель, находясь в высших эшелонах власти, участвует в развале Советского Союза, предав свою страну, свой народ.
Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.
Вы верите в судьбу? Говорят, что судьба — это череда случайностей. Его зовут Женя. Он мечтает стать писателем, но понятия не имеет, о чем может быть его роман. Ее зовут Майя, и она все еще не понимает, чего хочет от жизни, но именно ей суждено стать героиней Жениной книги. Кто она такая? Это главная загадка, которую придется разгадать юному писателю. Невозможная девушка? Вольная птица? Простая сумасшедшая?
Действие романа «Дети Розы» известной английской писательницы, поэтессы, переводчицы русской поэзии Элейн Файнстайн происходит в 1970 году. Но героям романа, Алексу Мендесу и его бывшей жене Ляльке, бежавшим из Польши, не дает покоя память о Холокосте. Алекс хочет понять природу зла и читает Маймонида. Лялька запрещает себе вспоминать о Холокосте. Меж тем в жизнь Алекса вторгаются английские аристократы: Ли Уолш и ее любовник Джо Лейси. Для них, детей молодежной революции 1968, Холокост ничего не значит, их волнует лишь положение стран третьего мира и борьба с буржуазией.