Весёлая переменка - [5]

— Каким ещё делом? — угрюмо спросил я.

— Вылезай из бака, будем его по квартире катать.

— Разве это дело? — удивился я.

— А то нет! — воскликнул Вадик. — Да будет тебе известно, однажды правитель Македонии Филипп Второй, отец Александра Македонского, решил напасть на город, в котором жил Диоген, и все жители города, узнав об этом, принялись готовиться к осаде. Диоген вылез из бочки и начал катать её по улице взад вперёд. Когда его спросили, зачем он это делает, философ ответил: «Ну, все что-то делают, и я решил заняться каким-нибудь делом».

Смеясь и пихаясь, мы схватили бак, положили его на бок и принялись катать по комнатам. Он, как нарочно, цеплялся за всё что ни попадя. Случайно мы расколотили две маминых вазы, горшок с кактусом и уронили торшер. Хорошо ещё, что абажур не порвали, а только испачкали.

— Ерунда! — успокоил меня Пашка. — Зато делом заняты, а не бездельничаем, как другие.

— Ну всё, — утирая пот со лба, твёрдо заявил Вадик. — На сегодня хватит. Пора по домам. Завтра продолжим волю тренировать.

Тут я взглянул по сторонам. Ух, что в квартире творилось! Всё было перевёрнуто вверх дном, словно по комнатам пронеслось стадо диких бизонов.

— Ну и ну! — Я почесал затылок. — Интересно, что скажет мама, когда это увидит?

— А что, она должна скоро прийти? — осторожно поинтересовался Вадик.

— Да вот-вот с работы вернётся, — вздохнул я.

— Всё, мы пошли, — решительно распахивая дверь, сказал Пашка. — Пока, Семён, до завтра.

Не прошло и пяти минут как ушли ребята, дверь отворилась — на пороге стояла мама.

— У нас был потоп? — охнув, спросила она.

— Нет!

— Может быть, к нам в квартиру залезла дикая обезьяна, которая тут набезобразничала?

— Нет, мам, это не обезьяна. Просто мы с Пашкой и Вадиком волю тренировали, как Диоген. Был такой философ, противник разных излишеств. Я тоже против излишеств и потому весь день в бочке, вернее в баке, просидел. Прямо, как Диоген. Мы его по истории проходим сейчас, — зачем-то соврал я.

— Ну вот и славно! — улыбнулась мама. — Мы с папой хотели тебе велосипед купить, а теперь я понимаю, что это самое настоящее излишество. Пешком ходить гораздо полезнее. И клюшка излишество, и коньки роликовые, и ласты с маской.

— А что же не излишество? — опешил я.

— Веник, совок и половая тряпка! — строго сказала мама.

Месть самурая

Во вторник мы с Пашкой обдумывали, как стать настоящими самураями. А началось всё с того, что я на антресолях нашёл старый номер журнала «Вокруг света», где была напечатана статья об отважных воинах, живших в древней Японии. У них был даже свой кодекс чести. Самураи всегда друг друга в беде выручали! Вот и мы с Пашкой решили поступать, как самураи: что бы ни было, на помощь друг другу приходить.

— Давай, Пашка, поклянёмся, что всё у нас будет общее и мы всё будем делить пополам: и подарки, и отметки, — предложил я.

— Как это? — не понял Пашка.

— Ну, например, если у меня есть жвачка, я должен обязательно тебе отдать половину. А ты мне, если она твоя. Или вдруг тебе или мне, не дай Бог, двойку поставили — мы должны наказание поровну разделить. Так все самураи поступали.

— Что, жвачкой делились? — удивился Пашка.

— Нет, они делили между собой все радости и беды поровну, — объяснил я ещё раз Пашке. — Ну что, клянёшься?

— Клянусь! — кивнул он.

— Клянусь, — повторил я за Пашкой. — Слушай, ты, вроде, говорил, что у тебя конфета есть, — неожиданно вопомнил я.

— Да, — подтвердил Пашка.

— Раз мы теперь самураи, делись конфетой.

— Хорошо, — согласился Пашка. — А ты мне давай половинку яблока, которое у тебя в кармане лежит.

— Ладно! — кивнул я.

— Эх, хорошо быть самураем! — сказал Пашка, с аппетитом уплетая зелёное сочное яблоко.

Вечером я позвал друга в гости. Мне бабушка с дедушкой подарили на день рождения два разных конструктора. Один я решил отдать Павлику. Чтобы всё было по-честному. Всё поровну.

— Ух, здорово! — обрадовался Пашка. — Ты, Семён, настоящий самурай.

— А давай теперь уроки учить по очереди, — предложил я. — Сегодня ты учишь, а завтра — я. И так каждый день. Будем друг другу списывать давать. Ты мне, я — тебе.

— А если к доске вызовут? — засомневался Пашка.

— Не беда! — тут же нашёлся я. — Будем друг другу подсказывать, на то мы и самураи.

Так и порешили. Я с лёгким сердцем отправился в кино, а Пашка должен был засесть за математику и географию. Однако на следующий день оказалось, что Пашка домашние задания не сделал.

— Понимаешь, — стал оправдываться он перед уроками. — Ко мне сосед зашёл, и мы с ним до вечера в настольный хоккей играли. Он мне раз десять проиграл.

— А вдруг тебя вызовут? Или меня? — испугался я.

— Не боись! В нашем классе сорок человек, — махнул рукой Пашка. — Авось пронесёт! А если даже и вызовут, будем подсказывать друг другу. По учебнику!

Как назло, меня всё-таки вызвали. Ну, думаю, не беда, сейчас Пашка подскажет.

Оказалось, нам задали самостоятельно найти и выучить названия самых больших пустынь Земли. Я вышел к доске и с надеждой уставился на друга, а он только глазами вращает и сидит весь красный, словно рак.

— Ну вспоминай, Рыжиков, — Нина Васильевна нацепила на нос очки и внимательно посмотрела на меня. — Какие же самые крупные пустыни Земли?