Весь свет - [4]

Шрифт
Интервал

Душевные раны вьетнамской войны, я уверен, не заживут долго. Американские газеты сообщили о буйном помешательстве одного молодого калифорнийца, ветерана этой войны Джонни Габрона. Он несколько часов подряд неистовствовал в лос-анджелесском парке, стреляя во все, что попадалось ему на глаза. Когда его наконец схватили, врачи выяснили, что Джонни Габрон стал жертвой психической болезни, известной как «возврат в прошлое». Ему казалось, что он снова во Вьетнаме, в разгаре боя.

Я встречался с одним из ветеранов на фестивале в Берлине. Его звали Сэм Шорр. Поразило то, что молодой человек — ему не больше 30 лет, — которого в клубе американской делегации я только что видел жизнерадостным в кругу танцующих под звуки негритянского джаза, несколько минут спустя, когда мы сидели за столиком друг против друга, практически не мог связно говорить. Его голос дрожал, он нервно перебирал пальцами, на лбу выступила испарина. На вопросы о Вьетнаме отвечать ему было мучительно больно и трудно. Когда вопросы кончились и мы уже встали, Сэм Шорр сказал:

— Здесь, в Берлине, я вновь встретился с вьетнамцами, члены нашей делегации были гостями их делегации. Это была первая встреча с ними в условиях мира, и на их лицах я не видел ненависти...

Нынешнее поколение молодежи не ждет, что мир будет кем-то принесен ему на блюдечке. Она отдает себе отчет, что далеко не у всех дрожат голос и руки, когда речь заходит о войне. Память об отдавших жизнь во имя мира зовет к неусыпной бдительности, к зоркости, твердости, к действиям. Не только к нам, но и к нашим потомкам обращены слова, выбитые на белом мраморе создателями Венца Памяти в Хатыни:

«Люди добрые...

Наша просьба ко всем: пусть скорбь и печаль обернутся в мужество ваше и силу, чтобы смогли вы утвердить навечно мир и покой на земле.

Чтобы отныне нигде и никогда в вихре пожаров жизнь не умирала!»


Веймар — Берлин — Лидице — Москва

Макс фон дер ГРЮН (ФРГ)

В ДОЛИНЕ СМЕРТИ

Я видел это собственными глазами 3 августа 1968 года между шестнадцатью и семнадцатью часами.

Место действия: бывший концентрационный лагерь Флоссенбюрг в Верхнем Пфальце.

Погода: слабая облачность, безветренно, 28 градусов в тени.

Католический священник показывал группе туристов из 20 человек — 12 мужчин и 8 женщин в возрасте от 30 до 40 лет — бывший концентрационный лагерь, объясняя, как он выглядел прежде. Он показал им Долину Смерти, где погребен прах тысяч расстрелянных и замученных заключенных, провел туристов мимо бывшего крематория в часовню, расположенную в верхней части долины близ восстановленной сторожевой вышки.

Туристы один за другим вошли внутрь. Я последовал за группой, сделав вид, будто я один из них. Объяснения пастора возбудили мое любопытство, и я внимательно прислушался к тому, что он говорил.

Как я узнал позднее, пастору было шестьдесят пять лет, и в 1943—1945 годах он ежедневно слышал выстрелы в Долине Смерти. В те годы он был приходским священником во Флоссенбюрге.

В маленькой часовне, сооруженной много лет назад бывшими узниками — главным образом французами, — висели по стенам гербы стран, откуда были родом заключенные. Под гербами цифры: число погибших от каждой страны, а в импровизированном алтаре — деревянный крест. Под крестом вырезанные из дереза фигуры в натуральную величину: справа — женщина, прикрывающая руками ребенка, слева — распростертый на земле узник, которого другой узник избивает плетью.

Пояснение пастора: женщина олицетворяет жену или мать. Она осталась одна, ибо муж или отец ребенка заключен в концлагерь, и вынуждена сама, без помощи государства, заботиться о пропитании себя и детей.

Отрадно, продолжал он, что в изображении левой группы использован не стереотипный эсэсовец с плеткой, а подмечено, что сами узники избивали узников. Это, конечно, весьма печально, но соответствует исторической правде. Стало быть, по словам пастора, по его толкованию выходит: эсэсовец, избивающий заключенных, — шаблон, а вот заключенный, избивающий другого заключенного, — историческая правда.

Признаюсь, в тот момент я не до конца осознал смысл слов пастора, я просто слушал его с интересом, как и остальные двадцать туристов. Но восемнадцатилетний гимназист, сопровождавший меня во Флоссенбюрг, вдруг крикнул в тишину часовни: «Прекратите! Ведь то, что вы говорите, чудовищно!» Я испугался.

Двадцать голов разом обернулись к нам. Перепуганные лица. Пастор посмотрел на кричавшего, словно тот в церкви нарушил таинство святого причастия. Я пихнул Георга в бок и прошипел сквозь зубы: «Тише, не устраивай скандала. Тут не место».

Георг громко, так, что все услышали, возразил: «Нет, как раз здесь молчать нельзя. Пастор в самом деле говорит чудовищные вещи. Это уже смахивает на клевету. Он искажает исторические факты, и неважно, сознательно он это делает или нет».

Георг протиснулся через толпу туристов и подошел к пастору. Кругом возмущались, слышались возгласы: «Длинноволосая обезьяна! Хулиган! Хам! Невежа! Коммунист!..»

Георг подступил к пастору вплотную. Тот стоял ступенькой выше. Последовал диалог:

Г е о р г:

Вы, господин пастор, утверждаете, что узники избивали узников.


Еще от автора Вячеслав Глебович Куприянов
Жизнь идет

Художественный образ и парадокс, эпитет, подсказанный природой, и технологический термин — все эти различные соединения не кажутся случайными в новой книге Вячеслава Куприянова. Они — итог размышлений, обусловленных активностью души и мысли. В стихах поэта возникает образ человека, одухотворенного, решающего коренные этические проблемы своего времени.


Песочные часы

Думать полезно, пусть и неизвестно о чем.


Соревнования толп

Какие виды физической культуры и спорта можно придумать для толпы? Прежде всего, бег и плавание, но со множеством особенностей.© Ank.


Орангутан-Пресс

Фантастический рассказ. «Чудеса и приключения», № 11, 2002.


Орден полярной звезды

Журнал «Техника-молодежи» 2000 г., № 4, стр. 44-49.


Лопата

Какова могла бы быть цель внезапного прибытия инопланетного летательного аппарата пришельцев? Бригадир Филипп Семенович вступает с ними в контакт, и выясняет, что они здесь по вине их собственного бригадира…


Рекомендуем почитать
Пятьдесят семь видов Фудзиямы

(Из сборника "Двенадцать рассказов", Counterpoint, 1997)


Повести Сандры Ливайн и другие рассказы

Александр Кабаков – прозаик, журналист; автор романов «Все поправимо», «Последний герой», повестей «Невозвращенец», «Беглец», сборника рассказов «Московские сказки».Сандра Ливайн – американская писательница, автор сборника детективов и… плод воображения Александра Кабакова. «Моему читателю не надо объяснять, что повести Сандры Ливайн включили в книгу моих рассказов не по ошибке – я ее родил, существует эта дама исключительно на бумаге. Однако при этом она не менее реальна, чем все персонажи рассказов, написанных от моего имени в последние годы и включенных в эту книгу.Детективы Сандры Ливайн и другие мои фантазии на сиюминутные темы – две стороны одного мира».


Каспер, кот-путешественник

У него за спиной девять жизней и двадцать тысяч миль на колесах — этот кот заставил свою хозяйку поволноваться. Когда Сьюзен Финден принесла домой двух новых питомцев, одному из них не хватило смелости даже выбраться из своего укрытия под кроватью. Но совсем скоро Каспер стал подолгу пропадать на улице, и гулял он, как выяснилось, не пешком… Свою историю, тронувшую сердца миллионов людей по всему миру, кот-путешественник расскажет сам!


Минское небо

Роман «Минское небо» повествует о столкновении миров: атомно-молекулярного и виртуального, получившего в книге название «Семантическая Сеть 3.0». Студент исторического факультета Костя Борисевич внезапно обнаруживает, что он является не простым белорусским парнем, а материализовавшейся компьютерной программой Kostya 0.55. Грани между мирами в сознании парня постепенно стираются, а в водоворот чрезвычайных событий втягиваются его друзья и соседи по съёмной квартире: вечно пьяный Философ, всезнающий мизантроп Ботаник и прекрасная девушка Олеся, торгующая своим телом в ночных клубах.


Любовь со счастливым концом

Замучили трудности в общении с лицами мужской национальности? Никак не можешь завести в доме порядочное существо на букву «М»? А может быть, между вами любовь, чувства, ла-ла? Да только он предпочитает не тихо-мирно сидеть у тебя под юбкой, а только изредка туда заглядывать? И с редкостным упорством выносит твою зубную щетку из своего дома? Или тебя можно поздравить: тебе посчастливилось обзавестись новеньким мужчиной — почти без пробега или совсем чуть-чуть подержанным? И теперь ты озабочена, как бы часом не испортить свое приобретение неправильной эксплуатацией? Во всех перечисленных случаях эта книжка — как раз то, что тебе надо! Журналистка «SPEED-Info» Жанна Голубицкая утверждает: любовь по определению не может быть провальным проектом. Из любого мужчины — если уметь с ним правильно обращаться! — может получиться не только нормальный человек, но и достойный спутник жизни.


Курочка Ряба, или Золотое знамение

Курочка Ряба снесла, как ей и положено по сказочному сюжету, золотое яичко. А дальше никаких сказок — один крутой реализм, столь хорошо знакомый читателям и почитателям Анатолия Курчаткина. Золотая лихорадка по Джеку Лондону — с ночной пальбой и нападениями на инкассаторов — что ни говорите, не самый традиционный сюжет для российской сельской глубинки. Но трясет-то эта лихорадка героев вполне нашенских — сочных, гоголевских, знакомых до боли… Ни один из них не выйдет без потерь из битвы за золотые скорлупки.


Нежное настроение

Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!


О любви. Истории и рассказы

Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.


Удивительные истории о бабушках и дедушках

Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.


Тяжелый путь к сердцу через желудок

Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!