Весь мир - чулан - [17]
— Ты тоже хочешь в Темноту?!
— Нет! — взвизгнула Канючка. — Но когда вы уйдете, Темнота подкрадется ко мне, беззащитной, и ка-ак схватит! — И заплакала.
— Мы тебя спрячем от Темноты под розовый купол к свету! И ты не будешь знать горя! — сказал сообразительный Механюк.
Я вообще ничего не буду знать! А вдруг вас Темнота поглотит? А я напрасно жизнь потрачу, чтобы вас ждать?!
— Не говори так, Канючка! — укоризненно сказал путешественник. Все путешественники считают, что из путешествия можно вернуться, если тебя ждут обратно.
— Да! — возмутился Кладовкин. — Не говори! Потому что получается, что мы напрасно сгинем из-за Темноты, которая никому не мешает, кроме тебя!
— Ой, ну пожалуйста! Пожалуйста, сгиньте… то есть я хотела сказать: сходите вы к этой Темноте! А вдруг, когда вы ее поближе рассмотрите, вы поймете, что она вам тоже мешает?! И что вам очень даже важно ее победить?! — обиженно закричала Канючка.
А потом подумала чуть-чуть и добавила:
— Только хорошо бы мне все-таки узнать, сгинули вы или нет…
— Спокойно, Канючка! — миролюбиво сказал Механюк. — Ты первой узнаешь, если мы сгинем. Потому что у тебя будет телефон!
Канючка посмотрела на Топа и Кладовкина, показала зачем-то им язык и кивнула:
— Вот так-то!
А потом гордо села в лифт-ситечко и спустилась к друзьям на столешницу.
— Давай телефон! — И протянула свою лапку Механюку.
— Я… мне… э-э-э… — замямлил Механюк. У него были пустые руки, и это сильно бросалось в глаза всем, а не только подозрительной Канючке.
— Кладовкин, принеси, пожалуйста… — обратился великий чуланный ученый к Трезору.
— Так у меня был телефон?! И ты молчал?!! — возмутился любитель сокровищ. — И теперь, когда я об этом узнал, я должен отдать его Канючке?!
— Кладовкин, если ты не будешь жадничать, то телефон будет у всех! Тащи сундучок с колючками!
Кладовкин поплелся за сундучком. Он уже несколько раз расставался с этим сокровищем, поэтому очередное расставание уже не казалось таким мучительным.
А Механюк тем временем отвязал лифт-ситечко от лески и начал вытягивать леску что есть силы. На удилище спиннинга заскрипела катушка, повернулась раз пять-шесть. А в руках у Механюка был уже целый моток лески!
— Давай клинок, — скомандовал Механюк подошедшему Кладовкину.
— С оружием не расстанусь! — гордо закричал тот.
— Не беспокойся: и сундучок, и оружие будут при тебе! — заверил ученый друг Кладовкина. Намотал леску на клинок и спрятал клинок в сундучок. — Держи, это твой телефон! — сказал он любителю сокровищ.
Кладовкин потрясенно смотрел на сундучок с клинком и леской.
Канючка потрясенно смотрела на сундучок с клинком и леской в руках у Кладовкина.
— А мне?! Ты мне обещал! — заверещала она.
Механюк нашел в клубке второй конец лески. Примотал его к колючке, выпавшей из сундучка, и спрятал все это… в блестящем яйце-лифте!
— Это был мой лифт! — обиженно сказала Канючка.
— А теперь это будет твой телефон, — объяснил ей Механюк.
Канючка с готовностью кивнула и заорала в дырочку:
— Алё!
Леска, соединявшая яйцо и сундучок Кладовкина, задрожала от напряжения:
— Алё-алё-алё…
Кладовкин, прижимавший к себе сундучок, аж подпрыгнул:
— Это за что же такое наказание? Мы что, всю дорогу ее будем слышать? Никуда от нее не спрячемся?!
— Только если бесследно сгинете, — сказала Канючка и опять показала язычок.
— Тогда скорее! — нетерпеливо закричал Топ Дорожкин. Во-первых, его манила дальняя дорога, а во-вторых, он стоял рядом с Кладовкиным и его порядком оглушил Канючкин голос из сундучка.
— Только надо вооружиться, — сказал Кладовкин, ведь его клинок теперь работал телефоном.
Трезор Кладовкин не был воинственным. Он никогда не участвовал в битвах и не очень об этом сожалел. Но он любил сокровища, а кинжалы, мечи и щиты, которые хранились в Оружейной, так блестели и сверкали, что сомневаться не приходилось: это настоящие сокровища! Оружейная была по соседству с жилищем Трезора Кладовкина, и он часто заглядывал туда полюбоваться на грозное, но явно драгоценное оружие.
Вот и сейчас в полумраке Оружейной металл грозно, но очень притягательно поблескивал. Топ и Трезор хотели взять мечи и вилы, но ученый Механюк напомнил, что Темнота — это особый враг! И биться с Темнотой надо… веслами!
— Только не хватало, чтобы Темнота была мокрой и противной, — с содроганием прошептал Кладовкин на ухо Топу Дорожкину.
По правде говоря, они еще ни разу не бились ни с одним врагом. Так что не имели никакого понятия, кого и чем можно победить.
Друзья взвалили на себя тяжеленные металлические весла, Кладовкин зажал под мышкой телефон-сундучок, и под непрестанные вопли из этого сундучка: «Алё-алё! Прием-прием!» — друзья отправились в путь.
Кладовкин без устали разматывал туго натянутую леску, которая вела от сундучка к яйцу. А из яйца в сундучок без устали неслось:
— Прием-прием, вы где?
— Прием, проходим ящик со скалами.
— Прием, а теперь где?
— Спустились к тоннелю, где чуть не пропал Дорожкин.
— Ой, прием! Мне страшно!
— Нам тоже: здесь скалятся какие-то зубы!
— Ой! Боюсь-боюсь!
— Спрячься под шатер!
— Кончай болтать! — сказал Механюк Кладовкину.
Кладовкин с благодарностью кивнул Механюку и объявил в коробочку:
