Весь Кларк. Песни далекой Земли - [152]

После изгнания из колледжа Руби Голденберг фактически исчезла более чем на двадцать лет. Тибетские монастыри, католические ордена и целое сонмище прочих претендентов впоследствии предъявляли доказательства того, что оказывали ей гостеприимство, но ни одно из них не выдержало проверки. Не существует и доказательства того, что она провела это время на Луне. Проследить ее пребывание среди сравнительно небольшого тамошнего населения было бы несложно. С уверенностью можно сказать лишь то, что пророчица Фатима Магдалина появилась на мировой сцене в две тысячи пятнадцатом.

Христианство и ислам весьма точно описывались как религии книги. Хрислам, их потомок, предназначавшийся стать преемником, был основан на технике неизмеримо более мощной.

Это была первая религия байта.

16 КАНАЛ СВЯЗИ С РАЕМ

У каждого века свой характерный язык, полный слов, которые за век до того звучали бы бессмыслицей и забылись через столетие. Некоторые из них порождены искусством, спортом, модой или политикой, но большинство является продуктами науки и техники, включая, конечно, военную.

Моряки, тысячелетиями бороздившие мировые океаны, обладали сложным, недоступным для понимания сухопутных людей арсеналом названий и команд, которые позволяли им осуществлять управление такелажем, от которого зависела их жизнь. Когда в начале двадцатого века по всем континентам начал распространяться автомобиль, в обиход вошли десятки непонятных новых слов, а старым были приданы новые значения. Кучер викторианского двухколесного экипажа пришел бы в полное замешательство от коробки скоростей, сцепления, зажигания, ветрового стекла, дифференциала, свечи, карбюратора — слов, которые его внук без труда использовал изо дня в день. Тот, в свою очередь, точно так же растерялся бы, услышав: радиолампа, антенна, волновой диапазон, тюнер, частота.

Электронная эра и особенно появление компьютеров принялись порождать неологизмы со взрывной мощностью. Микрочип, жесткий диск, лазер, компакт-диск, видеомагнитофон, магнитофонная кассета, мегабайт, программное обеспечение — до середины двадцатого века эти слова и выражения почти всем показались бы абсолютно бессмысленными. С приближением Миллениума в словаре разработчиков систем обработки информации все чаще начало появляться нечто еще более странное, даже парадоксальное — виртуальная реальность.

Результаты работы ранних систем виртуальной реальности были почти так же грубы, как изображения на экранах первых телевизоров, но и они оказались такими захватывающими, что создавали привычку и даже становились источником болезненного привыкания. Трехмерные широкоугольные изображения настолько полно завладевали вниманием пользователя, что на неровные мультипликационные движения тот не обращал внимания. По мере постоянного улучшения разрешения и анимации виртуальный мир все больше и больше приближался к реальному, но его всегда можно было отличить от настоящего. В него можно было попасть только с помощью таких громоздких приспособлений, как шлемы с дисплеями и перчатки, управляемые сервоприводами. Чтобы сделать иллюзию полной и окончательно сбить с толку мозг, оставалось обмануть внешние органы чувств — глаза, уши, мускулы — и подавать информацию прямо в нервные цепи.

Идее машины грез было уже не меньше ста лет, когда развитие технологии сканирования мозга и нанохирургии сделало возможной ее реализацию. Первые образцы, как и самые древние компьютеры, были массивными. Шкафы с оборудованием занимали целые комнаты. Но, как и в случае с компьютерами, миниатюризация шла с поразительной скоростью. Их применение сперва было ограничено, поскольку действовать им приходилось посредством электродов, вживленных в кору головного мозга.

Настоящий прорыв произошел, когда был усовершенствован Мозгоблок, хотя целое поколение специалистов-медиков считало это невозможным. Запоминающее устройство, хранящее терабайты информации, было соединено волоконно-оптическим кабелем со шлемом, плотно прилегающим к голове. Он содержал миллиарды терминалов размером с атом и осуществлял безболезненный контакт с кожей. Мозгоблок был настолько неоценим как для развлечения, так и для образования, что в течение одного поколения всякий, кто мог себе позволить, приобрел его и смирился с облысением как неизбежной компенсацией.

Мозгоблок был вполне транспортабельным, но портативным его так и не сделали. На то были веские причины. Любой человек, который полностью погрузился бы в виртуальный мир и принялся бы этак вот разгуливать даже в знакомой домашней обстановке, прожил бы недолго.

Потенциал Мозгоблока как средства обеспечения искусственного переживания — особенно эротического, благодаря стремительно развивающейся технологии гедоники, — был признан сразу же, но не отвергалось и более серьезное его применение. Посредством целых библиотек специализированных модулей памяти или мнемочипов стало доступно мгновенное получение знаний и умений. Но наиболее привлекательным оказался так называемый тотальный дневник, который позволял записывать, а затем заново переживать драгоценные моменты жизни, даже редактировать их сообразно своим сокровенным желаниям.