Весь Кларк. Песни далекой Земли - [149]

Но отчасти критики были правы. Земля представляла собой не слишком увлекательный предмет для наблюдений. Значительная ее часть обычно была закрыта облаками, а в момент наибольшего приближения лишь ночная сторона обращена к Марсу, так что все природные объекты оставались невидны. Веком раньше «темная сторона» Земли была какой угодно, но только не темной. В те времена в небо бесцельно выбрасывались мегаватты электричества. Общество, сознательнее относящееся к потреблению энергии, положило конец самым нерациональным растратам, но большинство городов от мала до велика все еще легко обнаруживались как сияющие островки света.

Доктор Миллар жалел, что десятого ноября две тысячи восемьдесят четвертого года по земному календарю не смог наблюдать редкое и красивейшее явление — проход Земли по поверхности Солнца. Она походила на маленькое, идеально круглое пятно, медленно двигающееся через солнечный диск, но ровно на половине этого прохода в ее центре зажглась ослепительная звезда. Батареи лазеров на темной стороне Земли приветствовали с полночного неба Красную планету, которая стала теперь вторым домом человечества. За этим событием следил весь Марс. Колонисты до сих пор вспоминали о нем с трепетом и восхищением.

Существовала и еще одна дата в прошлом, к которой доктор Миллар чувствовал своеобразную привязанность благодаря совершенно пустому совпадению, не представлявшему интереса ни для кого, кроме него самого. Один из крупнейших кратеров Марса был назван по имени другого астронома-любителя, которому довелось родиться в один день с Милларом, но на два века раньше.

Как только с первых космических зондов начали прибывать приличные фотографии Марса, находить имена для всех этих тысяч новых объектов стало большой проблемой. Иногда выбор был очевиден — знаменитые астрономы, ученые и исследователи, такие как Коперник, Кеплер, Колумб, Ньютон, Дарвин, Эйнштейн. Дальше шли писатели, имена которых ассоциировались с планетой, — Уэллс, Берроуз, Вейнбаум[57], Хайнлайн, Брэдбери. Затем — разношерстный список малоизвестных земных мест и личностей, часть из которых имела к Марсу самое маловразумительное отношение.

Новые жители планеты не всегда были довольны достающимися им названиями, которыми потом приходилось пользоваться в повседневной жизни. Одному богу — видимо, богу Марсу? — ведомо, кто или что такое были Данк, Закау, Эйл, Гагра, Кагул, Сурт, Тиви, Васпам, Йат…

Ревизионисты постоянно агитировали за более адекватные и благозвучные названия. Большинство жителей соглашались с ними. Поэтому был учрежден постоянно действующий комитет, призванный решать эту проблему, пусть она и не являлась самой насущной для выживания человека на Марсе. Поскольку всем было известно, что у доктора Миллара масса свободного времени и что он интересуется астрономией, его не могли не ввести в состав этого комитета.

«С какой стати один из крупнейших кратеров на Марсе надо называть Моулворт?[58] — однажды спросили его. — Он же имеет сто семьдесят пять километров в диаметре! Да кто вообще такой был этот Моулворт?»

Проведя некоторые исследования и направив на землю несколько недешевых космофаксов, Миллар смог ответить на этот вопрос. Перси Б. Моулворт был английским железнодорожным инженером и астрономом-любителем, который в начале двадцатого века создал и опубликовал множество рисунков Марса. Почти все его наблюдения были сделаны с экваториального острова Цейлон, где он безвременно скончался в тысяча девятьсот восьмом году в возрасте сорока одного года.

Эта история произвела на доктора Миллара большое впечатление. Моулворт, должно быть, любил Марс и заслужил свой кратер. То, что по земному календарю у них был один и тот же день рождения, вызывало у Миллара логически не объяснимое чувство родства. Направляя к Земле телескоп, он порой искал остров, где Моулворт провел большую часть своей короткой жизни. Поскольку над Индийским океаном, как правило, висели облака, он нашел это место всего один раз, но впечатление оказалось незабываемым. Что подумал бы молодой англичанин, если бы узнал, что в один прекрасный день человеческие глаза будут смотреть на его дом с Марса?

Доктор выиграл битву и отстоял Моулворта. Впрочем, когда он изложил свои доводы, особого сопротивления не последовало, но в результате изменилось его собственное отношение к тому, что раньше было всего лишь страстным увлечением. Возможно, и Миллар однажды совершит открытие, которое пронесет его имя сквозь века.

Ему было суждено преуспеть на этом поприще намного больше, чем он осмеливался мечтать.

Хотя в две тысячи шестьдесят первом году доктор Миллар был еще мальчишкой, он не забыл эффектного возвращения кометы Галлея. Оно, конечно же, повлияло на его следующий шаг. Многие кометы, включая некоторые из самых знаменитых, были открыты любителями, которые тем самым обеспечили собственное бессмертие, записали свое имя на небе. На Земле несколько веков назад рецепт успеха был прост. Хороший, но не слишком крупный телескоп, безоблачная погода, доскональное знание картины ночного неба, терпение — и немалая доля удачи.